Я должен был быть уже четыре дня как мертв.
Глава 3
Я жив. Я. Жив. И что это значит?
Один плюс один.
Из моей жизни пропала неделя. Неделя, за которую я обманул смерть.
В голове проносится рой спутанных мыслей, растворяющихся в свете фар проезжающих мимо машин.
Врач ошибся?
Нет. Слишком просто. Что-то здесь не так.
Я глубоко вдохнул и уставился на незнакомца, что медленно крутил руль. Как сильно я не старался прийти к какому-нибудь мало-мальски адекватному объяснению происходящего — ничего не получалось. Слишком много серых зон, слишком мало вводных данных… бесполезно.
Я чувствую себя куда легче обычного, из голоса пропала хрипота, а моя могила вот уже четвертый день как не может дождаться своего постояльца. Неужели?
Рука нащупывает телефон в кармане махрового халата. Хочу посмотреть на себя.
Здоровое лицо. Чистое, без следов оспин и язв. Резкий прилив радости появляется так же быстро, как и уходит. Мой лоб рассечен после падения с моста. Вокруг раны небольшое засохшее пятно крови. Черной крови.
Болезнь всё ещё во мне.
Рука непроизвольно сжимает телефон сильнее. Удерживаюсь от того, чтобы не чертыхнуться при Усатом. Я ускользнул от смерти, но только на время. Пускай, но такие вещи не должны забываться по утру.
Усатый окинул меня заинтересованным взглядом, когда заметил, что я уже несколько минут подряд пялюсь в фронтальную камеру своего телефона. Со стороны, должно быть, выглядело странно, однако я был не в состоянии оторваться от собственного лица. Я всегда привык его прятать и отвык от того, что оно может выглядеть… так. Ровно. Нормально. Можно даже сказать, красиво.
Дар небес?
С моих плеч будто свалился огромный, тяжеленный груз. Раньше я даже не осознавал, как много он весил — пока тот не исчез. Всё то, что казалось мне отжитым, прошлым, теперь стало перспективами, а скорый конец виделся началом чего-то прекрасного. Интересно, знают ли родители о том, что со мной всё в порядке?
Теперь можно сделать всё, что ранее казалось мне невозможным. Черт, да даже такие мелочи, как поступление в академию и поиск ремесла, которому бы я хотел посвятить себя, что ранее казались фантастикой, теперь вполне реальны.
Вспышка экрана оторвала меня от мыслей о будущем. Моё лицо пропало с мобильника; вместо него высветилось окно с вопросом на фоне заставки: “Подключиться к ближайшей точке Wi-Fi?”
На кнопку “да” я нажал рефлекторно, раньше, чем успел задуматься над вопросом. Кажется, точка вай-фая была здесь, в машине, причём я уже подключался к ней раньше — если судить по тому, что пароль оказался сохранён на устройстве.
Что ж. Между подключением интернета и следующим уведомлением прошло всего секунд пять. Мобильник пиликнул, но Усатый не обратил на звук никакого внимания, сосредоточенно глядя на дорогу.
Судя по времени отправки — СМС было выслано минут двадцать назад, но из-за отсутствия связи дошло только сейчас. Открыв мессенджер, я увидел в нём лишь один контакт без аватара с пустой — если не считать свежего сообщения — перепиской. Хм. И видео, пересланное мне только что. На заставке — большая белая двойка на чёрном фоне и больше ничего.
Заинтригованно подняв бровь, я включил видео.
Пара секунд загрузки — интернет здесь был не самый быстрый — и двойка сменилась записью с передней камеры. И — моё собственное лицо, улыбающееся… даже, пожалуй, слишком улыбающееся. Выражение лица казалось чуждым и слегка наигранным. А ещё — черные мазутные разводы по всему лицу. Точнее, они выглядели как какой-то мазут, но после долгих лет болезни я ни с чем бы не перепутал свою чёрную кровь.
Две секунды — и камера отдаляется, показывая, что в крови вымазано не только лицо, но и шея. Я улыбаюсь — неестественной улыбкой — и поднимаю вверх руку. Вначале может показаться, что я сложил пальцы “пистолетиком”, но затем я осознаю: пальцев просто нет. Чёрные кровавые обрубки теряются на тёмном фоне — поэтому я не сразу разглядел их.
Я — тот, который на видео — не выказываю никакого неудобства по поводу этого факта. Подняв руку вверх, несу оставшиеся пальцы к виску, точно пытаясь отдать честь, но раньше, чем я успеваю это сделать, оставшиеся пальцы отваливаются. Кисть остаётся полностью беспалой; вниз стекает густая чёрная кровь.
Я сглатываю. Нынешний я, сидящий в машине. Видеть такое зрелище… кажется, меня начало мутить.
Я с видео реагирую совсем иначе. Лицо искажается в почти театральной гримасе, изображающей карикатурную досаду. Куцый обрубок руки прикрывает рот, голова качается. “Ай-я-яй, что же делать!”
А затем моё лицо — словно у меня возникла блестящая идея — театрально озаряется невинной улыбкой. Я разворачиваюсь вокруг своей оси — и именно в этот момент я-настоящий вижу ещё одно действующее лицо на видео.
Он сидит на стуле, позади меня. Связанный. Видео беззвучное, но, судя по судорожным попыткам освободиться — он ещё жив и кричит во всё горло.