И Северус и Гермиона, судя по вечно красным щекам девушки, верно шли в этом направлении.
Все было настолько идеально, что в какой-то мере это даже пугало, и видно именно в этот день мировоздание в лице одного мерзкого жука решило уравновесить положение вещей в мире.
Пока они завтракали, с увлечением перекидываясь фразами касательно Рождества, прибыла почта.
В Большой зал с громким уханьем влетело не меньше сотни сов. Они начали кружить над столами, высматривая своих хозяев и роняя им на колени письма, посылки и выпуске сегодняшней газеты.
К своему счастью Демиан тоже получил письмо от матери, поэтому даже не обратил внимание на то, что все присутствующие ученики сначала замерли, едва открыв газету, а потом буквально уткнулись носом в макулатуру, чтобы побыстрее прочесть статью.
Директор Макгонагалл, открыв выпуск, подавилась кофе, а профессор Забини и профессор Логоботтон похлопали ее с двух сторон по спине, правда не отрывая взгляда от газеты и не замечая, что ей уже их помощь и не требуется вовсе.
Но впрочем письмо матери говорило само за себя о том, что Демиану все же стоит обратить на это какое-то внимание:
«Сынок, в Ежедневном пророке напечатали вашу с отцом фотографию вместе.
Не удивляйся. Мы с ним поговорим и обсудим, как действовать дальше.
Все будет хорошо, главное не переживай!
Люблю тебя, мама.»
Только прочитав эти строки он наконец-таки взглянул на окружающих, которые в буквальном смысле этого слова не могли оторваться от статьи с фотографией.
День обещал быть очень веселым с какой стороны не посмотри, а если учитывать тот факт, что Макгонагалл, положив руку на сердце, с немым вопросом взглянула на Демиана через весь Большой зал, то и крайне познавательным.
Впрочем дочитав статью все окружающие с таким же вопросом в глазах воззрились на Демиана, благо пока что молчали.
Питер в ответ лишь похлопал друга по плечу в знак поддержки, помотав при этом головой из стороны в сторону, как бы говоря: «Дружище, я с тобой!», а Роза улыбнулась и пожала плечами, прошептав губами им обоим: «Я это предвидела, но так будет лучше. Вот увидите.»
Мальчики в ответ только закатили глаза, в очередной раз поражаясь своей подруге, которая в который раз могла их об этом предупредить, но не стала, так как всегда говорила: «У Вселенной на вас свои планы, так кто я такая, чтобы ей мешать?»
По большому счету она права, но хотелось бы быть готовым вот к таким эксцессам.
Уроки прошли вполне спокойно и мирно, если не учитывать тот факт, что профессор Забини запинался на каждом слове, явно перепроверяя себя, а правильно ли он говорит и показывает, что делать и как правильно класть тот или иной ингридиент, постоянно косясь на Демиана, видно по его реакции пытаясь это определить.
Профессор Лонгботтом тоже запинался через каждые несколько слов, сбиваясь с мысли и думая о чем-то своем.
Но апогеем стала директор Макгонагалл, которая была явно чересчур на взводе, постоянно глядя в окно, ожидая видно чего-то. Когда она была в таком состоянии, то ученики при ней боялись даже пошевелиться на своих местах.
Впрочем директор оказалась права: Демиан уже вечером получил письмо от отца, в котором говорилось следующее:
«Сын, думаю будет правильнее для всех, если завтра я приду в Хогвартс и разъясню некоторые моменты с твоими учителями, чтобы это ни в коем случае не легко на твои плечи.
Я буду завтра в 12 у ворот замка.
О многом нам нужно будет поговорить.
Директор Макгонагалл уже в курсе, что я приду.
Отец»
Глава 29. На специальном педсовете имени «Северуса Снейпа»
Ровно в двенадцать часов дня Демиан вместе с Розой и Питером стояли у ворот замка, ожидая прибытия отца мальчика. Впрочем, дети были не одни, ведь директор Макгонагалл вызвалась проследить за ними в случае непредвиденных эксцессов.
Это право для себя она выиграла в честном бою на специальном педсовете имени «Северуса Снейпа», организованного сразу же после прибытия совы от него. На самом деле, за право увидеть первым Снейпа живым, в жарком споре сошлись в неравном устном бою многие учителя, апеллируя разными причинами и степенью вины перед ним, но чтобы не устраивать из-за этого полноценных и кровопролитных баталий, директриса в приказном тоне обозначила себя саму сопровождающей, пригрозив впрочем несогласным лишением премии коих было много.
Честно ли это было? Конечно нет! И Макгонагалл это прекрасно понимала, но желание увидеть бывшего коллегу живым и невредимым было выше нее и голоса разума.