— Сколько конкретно?
— Около двух тысяч.
— У, это пустяки.
Не обращая внимания на перекошенное от ужаса лицо девушки, деловито огляделся. Самый верхний ярус мостков как раз находился под самым потолком. Но как туда забраться? Придумать верёвку, липкую паутину, чтобы они вылетели из моей левой руки, я не собирался. Вспомнил, что предусмотрительно захватил с собой самую обычную лестницу с кошками. Вещь старинная, но такие вещи редко подводят.
— Олег, что ты собираешься делать? — Мизэки нервным движением отвела спутанные пряди волос с лица, взглянула с такой жалостью, что я не удержался и прижал её к себе.
— Я заберусь туда. Вооон на тот ярус, перерублю один из кабелей. Надеюсь, колымага ваша звездолётная не пострадает?
— Не пострадает! Но ты очень рискуешь!
— Да, но другого выхода нет.
Я вытащил из рюкзака свёрнутую в бобину лестницу. С одной стороны закрепил на ярусе, где находились мы. Потом лихо размахнулся и закинул второй конец на мостки под потолком. Резкий свист распорол воздух. Звон металлических крючков. И передо мной растелилась удобная дорога. Я перебрался наверх. Прополз дальше. Острым кинжалом, выскочившим из моей руки, перерезал тросы, на которых держался один из кабелей. Не самый толстый — надеялся, что такой толщины мне удастся перерубить.
Внизу маячила серо-стальная махина робота. Я видел её так подробно, даже с выпавшими заклёпками, вмятинами на загривке и парой глубоких борозд, словно от когтей огромного саблезубого тигра. Видать побывал этот робот в передрягах. Но вот чтобы взять и наслать на двух людишек этого монстра — это надо обладать садистским воображением.
Наконец, я добрался до конца. Мысленно перекрестился и рубанул по концу кабеля.
Разряд вошёл как разрывная пуля в тело, ослепила невыносимая боль, выбила слезы из глаз. Я взвыл раненным зверем, и рухнул вниз в колодец с клубящейся тьмой. На стенках его молнии чертили кривые зигзаги, с шипением рассыпались фейерверком искр.
И вдруг всё закончилось. Я открыл глаза и увидел, что по-прежнему лежу, скрутившись в позе эмбриона, на мостках под самым потолком. А рядом провис кабель, который я перерубил. Схватил его и, вложив все силы, сбросил вниз.
Ууух! Кабель с шумом оторвался от потолка и шлёпнулся о бок робота. Тот пошатнулся. Подняв хобот, протрубил боевой клич. По его металлической серо- голубой шкуре пробежали весело огоньки. Оглушил страшный скрежет. Бабах! От монстра отделилась передняя часть. Ворвалась в зал и стала бегать как курица с отрубленной головой. То там, то здесь вспыхивал яркий огонь — монстр брызгал беспорядочно из огнемёта. Но силы его явно были на исходе. Он бегал все медленнее, с трудом поднимая коленчатые ноги. Потом замер и свалился на бок.
— Есть! — заорал я радостно.
Посмотрев вниз. И встретился глазами с Мизэки. Не мог отсюда видеть выражение её лица, но лишь ощутил тёплую волну радости, исходившую от неё. Она ликовала так же, как и я.
Благополучно вернувшись на место, я свернул лестницу, и мы спустились вниз. Задняя часть монстра застыла неподвижно. Даже в таком половинчатом состоянии она производила шокирующее впечатление. Как памятник гениям внеземной расы.
Мы вышли в широкий хорошо освещённый коридор с высоченным потолком, все стены которого заросли бугристой серо-зелёной массой, которая постоянно вибрировала, пульсировала. Что производило мерзкое впечатление.
— На хрена вам такой робот? — спросил я.
— Не спрашивай, Олег. Для дела.
— Какого? С планетами воевать? Да? И Землю можете вот так же подмять под себя. При таких-то технологиях.
— Нет. Нам не нужна Земля. Мы просто хотим выбраться отсюда.
Я ощущал, что Мизэки напряжена, испугана, но говорит правду. Между нами словно возникла телепатическая связь. И я успокоился.
— Бл… — вырвалось у меня.
Мы свернули и тут же уткнулись в тупик. Одна сплошная масса перекатывала перед нами свои бугры.
— Как же робот сюда прошёл? — бросил я сквозь зубы. — И как эта хрень успела вырасти? Зараза!
— Робота, наверно, спустили из люка в потолке, — объяснила Мизэки.
И тут серо-зелёное месиво со странным чавкающим звуком разошлось, словно анус у задницы. Хлынула коричная масса. Такая вонючая, что глаза заслезились. Мы едва успели отскочить за угол.
— Чёрт! Ну что за …?! — я закашлялся, заткнул нос.