Парень, уже готов был уйти, но остановился. Ему показалось, что Альберт Алексеевич вот-вот расплачется.
— Я же директор, — тихо проговорил он. — Это я должен был собрать людей, организовать… А я вот… — он всхлипнул. — Сижу тут, прячусь, жду чего-то…
— Альберт Алексеевич, вы пьяны? — спросил парень, заметив рядом стоящую наполовину опустошенную бутылку из-под какого-то алкоголя.
— Я пьян? — переспросил директор, дыхнув на охранника свежим перегаром. — Я слегка выпил! — икнул он. — Имею право! Тут такой инцендент творится, а мне все самому, все на себе!.. — начал внезапно заводиться Альберт, скидывая с себя минутную слабость. — Имею право! — громче повторил он и попытался встать, но покачнулся и с грохотом снова опустился на стул. Несколько человек вздрогнули от такого резкого звука.
— Имеете, имеете, — жестко проговорил Николай и, резко встав, зашагал к дверям. — Леха, — позвал он стоявшего у окна парня. — Пойдем, мне нужна твоя помощь…
— Дядь Коль, — отозвался тот, полуобернувшись. — Там лодка, — ткнул он пальцем в окно.
Николай замер, секунду осознавая сказанное юношей, не сразу поняв фразу из-за злости на Бульдога Альбертовича. Когда до него дошел весь смысл сказанного, он в один прыжок подскочил к окну и всмотрелся в ночь. По улице, превратившейся в широкую реку, двигался огонек. Очередной всполох молнии высветил контур большой резиновой лодки с мотором, на носу которой был установлен прожектор. Лодка явно двигалась по направлению к школе.
Практически весь город был погружен в темноту, только те, кто имел дизельные генераторы или питались иными источниками, имели освещение. В этом районе только школа имела электричество и, наверное, потому стала маяком для проплывающих мимо людей. Охранник навел фонарь в окно, несколько раз моргнул им. Лодка ускорилась, приближаясь к зданию, а прожектор на ее носу несколько раз мигнул в ответ.
Народ, подскочивший к окнам, радостно заголосил.
— Спасатели! Это, наверное, спасатели! — кричали они радостно на перебой.
Люди выбежал из кабинета. Для спасательной увиденная им в окно лодка была слишком мала. Это, скорее всего, были обычные люди, сами спасающиеся от наводнения, нежели спасатели.
Молодой человек спустился на площадку между этажами. Кое-как открыл окно и замахал рукой водителю.
— Сюда! Давайте через окно!
Судно сбавило ход, переваливаясь через покосившийся под напором воды и грязи заборчик, и мягко ткнулась в стену школы. В лодке было двое. Одеты они были в камуфлированные куртки с капюшонами. Водитель первым юркнул в окно, подняв тучу брызг и чуть не поскользнувшись на мокром кафеле лестницы. Николай отметил, что он был обут в военные берцы, а не рыбацкие сапоги, более подходящие к подобной ситуации. Человек ухватился за нос лодки и сильнее притянул ее к стене.
— Вы кто, откуда? — спросил охранник.
Вопрос его остался без ответа, что также не понравилось парню. В лодке оказалось не два, а четыре человека. Двое лежали на дне. Их лица были перемотаны сбившимися, грязными бинтами.
— Держи, — крикнул водитель и полез в лодку, помогая товарищу поднять раненых.
Они ловко подхватили первого и перенесли ближе к носу лодки. За спиной Николая столпился народ. Чьи-то руки приняли молодого парня и втащили через окно в школу, мягко подхватили и понесли наверх. Второго раненого люди из лодки вынесли сами. Николай также отметил, что лодка была не простой. Широкая, длинная, с небольшой тентовой кабиной и мощным двойным мотором, выкрашенная в камуфлированный цвет… Очень уж знакомая, чтобы можно ее было спутать с какой-нибудь другой. Военная десантная лодка, с возможностью установки носового пулемета. На плечах гостей парень рассмотрел знаки различия. За водителя был лейтенант, второй военный оказался капитаном, а ранеными являлись два сержанта: старший и младший.
— Вы спасатели? — спросил Бульдог Альбертович, нетрезвой походкой выходя из кабинета.
Шедший впереди лейтенант отмахнулся от него, прошел дальше, к раненому. Присев перед ним, он снял с плеча большую медицинскую сумку.
— Отойдите, — сказал он и обратился к толпе: — Мне нужно место.
— Кто тут главный? — громко спросил капитан, войдя в кабинет, и скинул дождевик.
— Я, — робко отозвался Альберт Алексеевич, увидев, что под дождевиком военный находился в боевом комплекте. Черный бронежилет с подсумками, пистолет в кобуре на поясе, а под правой рукой у мужчины висел короткий автомат. — А вы спасатели? — заигрывающее продолжил он, поборов приступ страха.
— Да, — сказал военный. — Почти… Мы, — он замялся. — передовой дозор, собираем данные о выживших. Сколько тут человек?
Бульдог Альбертович замялся, глянул на своего зама. Тот начал затравленно осматриваться, пытаясь посчитать укрывшихся в школе людей.
— Двадцать семь, — проговорил от порога охранник, привалившийся к косяку, сложивший руки на груди. Капитан обернулся. — Здесь двадцать семь гражданских. Одиннадцать женщин, семеро детей и девять мужчин. Один легкораненый, с травмой ноги, глубокий порез икроножной мышцы, с подозрением на перелом.
— Вы кто? — сделав шаг вперед спросил военный.
— Школьный охранник, — ответил Николай.
— Какова обстановка?
— Люди напуганы, но передвигаться могут. Провизии не много, до утра хватит. Дизельгенератор проработает еще часа два, медикаментов нет. Первый этаж затоплен практически полностью. Двери и окна здесь на первом этаже закрыты, это немного уменьшает поток. В младшей школе выбиты окна, поток проходит насквозь. В актовом зале обвал, не выдержала крыша.