Минут чрез пять дверь отворилась, и в камеру Петра нарочно расфуфыренной походкой вошёл амбал. Из-за приличной толщины стен и удобоваримой звукоизоляции, Петька не расслышал его шаги по коридору. Громила не направился, как обычно, к соломе или помойному ведру. Он посмотрел на подростка и стал молча снимать с плеча свой автомат. Да, видимо, дела совсем плохи, решили пленного расстрелять. Но Петя не дал охраннику этого сделать. Он быстро поднырнул под него и проехался у того между ног, обхватывая громилу за колени. "Режимовец" потерял равновесие и опрокинулся, выронив винтовку. Вскочил он на ноги довольно шустро, да и внучек не тормозил, и прежде, чем палач обратил его в гору фарша, внучара ударил противника ногой в пах. Чтобы не повредить стопу, он бил не носком, а всей площадью этой самой стопы, надеясь отвадить фанатика от детоубийства. Петька сомневался, что вышло, хоть "режимовец" и согнулся пополам. Поэтому он нанёс повторный, завершающий ударчик в ту же область. Двойное комбо!! За кем раунд, понятно. Враг был повержен — охая, он свалился на солому. Внук сделал скачок — и приземлился обоими ногами противнику на лоб. "Режимовец" был без шлема, а прыгнул Петя убойно, так, что едва в отбивную не превратил бедолаге башку.
Внук отошёл в сторону, взирая на то, что натворил. Замочил, похоже, охранника. Сник он и не шевелится, шея вывернута под неестественным углом, кровища. Ладно, плевать, здесь мальчонку отчитывать никто не станет, а чувство вины-раскаяния — оно потом придёт, с годами. Петька вооружился автоматом "режимовца" и вышел в коридор. Свобода, ёпта! Навстречу выбежали два фанатика в белых бронекостюмах, Петька положил их одной очередью. На спусковой крючок приходилось надавливать с силой, чтоб работал механизм, ладони содрогались от дробящейся громогласной отдачи, вспышка была ослепительной, а грохот — оглушительным безукоризненно. Магазин — уже полупуст. Петька впервые за всю жизнь пользовался по назначению автоматической винтовкой. Бабушка, правда, ещё вручала на полигоне… Но сейчас — всё по-другому, и это естественно. Итак, установка номер один: найти Людмилу Филипповну.
***
Атакующим осталось совсем немного до тотального подчинения цитадели. Во время финальной перестрелки в верхних казематах серьёзно ранили Булавина, причём подставился он по-глупому. Высунулся; собирался выстрелить в "режимовца" — и запечатлел на заднем плане грязного, худенького тинэйджера со стволом в руках. В этот момент противник отреагировал и саданул очередью первый, правда, перенервничав, попал не в лоб, куда целился, а в щёку, горло и плечо. Майору повезло — он не мучался, умер через пару минут. Иначе бы Ярому или Гару пришлось его милосердно добить. Ну, что ж, Булавин заслужил свою мужскую гибель в битве — с винтовкой в обнимку, рядом с верными соратниками, а не в холёной постели дряблым, немощным стариком. Не в постели. Подсознательно каждый Сталкер грезит так. Булавин по праву заработал выпавшее.
"Режимовцы" сражались на пределе возможностей, зная, что всё, что они могли потерять, потеряли загодя. Сдашься — пуля в лоб. Зачем "Долгу" пленные фанатики? Да и не дадутся они — иль язык проглотят, иль вены рассекут, чтоб пытки не терпеть на допросах. Вот такой народец. Но Ярый и Гар — за пределами бились. Неумолимо шли вперёд, словно вода тушит огонь, ослабляя защиту "беляков". Ярому очень больно задели пулей ногу. Попадание пришлось не точно в кость, но небольшая её частичка всё-таки отломилась, а снаряд, отскочив от сустава, раздербанил мышцы. Ярый худо соображал, не мог больше ничего, а Гар ступал дальше, выкашивал фанатиков и тащил друга за собой.
ОНИ ВЗЯЛИ БАЗУ "РЕЖИМОВЦЕВ"!
ВСЁ ВОЗМОЖНО!..
Мясорубка прекратилась.
Ярый потерял сознание. Пока он бултыхался на перешейке промеж полярных вариативностей, отлетая то к столбу света, то в ту часть, где столб бесчинно обрывался в известно какую Беспроглядность, ему вытащили пулю и перевязали ногу. В закромах крепости нашли немало полезного добра — среди них и редчайший "лопух", львиную долю своего целебного эффекта истративший на заживление раны сталкера. Разумеется, никто и не думал жмотиться, хотя вещица была дорогая — на Ярого не жалко. Хотя должно для любого не, но социум не тот, чтобы. Команда покойного Булавина на привилегиях за содеянный подвиг, вот и всё. На обычного бродягу никто бы арт такого уровня не растрачивал, сделался б подранок инвалидом — его проблемы, загнулся — непоправимое горе, про которое верняк забудут через пару дней. Привыкай и не трать энергию на тщетные обиды.
Окромя Гара и Ярого, выжило ещё трое "долговцев" из тех, что остались отбиваться от снайперов на стене. Недорубы. Таки одолели вражеских стрелков, которых праведные пули застигли даже в прежде непотопляемой цитадельке. Плюс, из исходного собрания остались бомбардиры, которые изначально не пошли в крепость — их предназначение состояло в том, чтоб проделать пробоину в бетонном периметре базы и ждать возврата штурмовиков, не показываясь из-за руин. А вот если б уж его не произошло, тогда мчаться на подмогу.
На некогда могущественной экспансии клана "РЕЖИМ" на этих территориях забит крест. Памятником ей послужит эта самая крепость, присоединённая к владениям "Долга". Эх, знать бы управителям "должников", да и остальным участникам Сходок, что пакость "режимовская" полностью искоренена не была. Ошмётки "беляков" затаились в Лиманске, и учли урок, преподанный разгромившими их главную обитель "долговцами". После они действовали гораздо более неприметно, научились добиваться целей скрытно и поддерживать нейтралитет с иными фракциями. Достаточно холодный нейтралитет…
Казематы в большинстве были пусты, кроме тех, где находились сгнившие скелеты либо вполне себе бодрствовали противные зомбаки, пощады от новых хозяев не заимевшие. Дабы поживиться, надо было заглянуть в помещения, где хранили имущество клана. Модельки ПДА, аптечки, боезапас, бронежилеты, холодное и огнестрельное оружие, провиант-продовольствия всяческие, топливо… На базе не отсутствовала и бронетехника. Отменный улов для "должников".
Одна из камер отводилась маленькому Петьке. Зачем именно этот мальчуган понадобился "режимовикам"? Ответа Ярый знать не мог. Эксперименты над ним ставить ли планировали, или махинации проводить с другими челами, опираясь на наличие Пети в граблях "беляков". А может, его собирались вырастить в Зоне, и воспитать из него безупречного солдата-исполнителя клана. Когда вопрос исчерпан, ответ неважен. По рассказу мальца, его отняли у бабушки и завезли в эти дебри. Что ж, теперь ему придётся как-то быть с этим. Возвращаясь с другими побратимами обратно в направлении Бара, сталкер Ярый взял найдёныша с собой.
3
Учёный включил электромагнитый резонаторный идентификатор, чтобы контролировать области повышенной активности больших полушарий, и запустил процесс стабилизации серого вещества перед финальным облучением свето-химическими спиралями верхней части головного ствола и дендритов пассивных потенциально деятельных нейронов. Задача состояла в том, дабы некоторые неактивные нейроны сделались активными, и наоборот. При этом баланс молекулярных масс должен был сохраниться прежним. Велись сверхточные расчёты, гипотетически Процедура должна была окончиться через двадцать минут.
— Ну, как тебе? Освоился? — обратился один из толстолобиков к коллеге-новичку. Третий кандидат наук вышел опрокинуть стаканчик "Bravery flash", нового, выведенного селекцией, сорта кофе. — Я бы не сказал, что мы тут прохлаждались. А сектор оттенения нашли так быстро благодаря тебе.
— Освоился, — заверил новичок. — В следующий раз не оробею…
…Рецептор завизжал и вырубился. На экране компа появилось сообщение об "ошибке N34…", операционно-обеспечивающая система в срочном порядке одобрила программу свёртывания, чтобы предотвратить утерю аксиоматического кода. Учёный замер на полторы секунды, соображая, что происходит, а потом принялся действовать; новичок же так и остался стоять столбом. Энцелограф подавал тревожные сигналы.
— Бальбитурит! Двойная доза! — учёный мухой метнулся к компу и стал что-то быстро-быстро изучать и на ходу переписывать программу.
Новичок исполнил указание опытного коллеги.
— Чёрт! Я не могу ничего поделать! Его мозговые нейроны сгорают из-за неразделимого сверхпотока энергии! Откуда?.. — взъерепенился толстолобик, лихорадочно думая, что предпринять.
Голова объекта нагрелась чуть не до температуры горения, кровь в ней кипела-бурлила. Ждать дольше пяти секунд учёному не пришлось. Монотонно, непрерывным высоким звуком, запищал-зациклился энцелограф.
***
Авраам Вентонович Гугов невольно задавался вопросом: что есть жизнь, а что есть смерть? Его выводы были расплывчатыми. Смерть — это… лишь Рыбак. Это — рулетка. Запутался, прекратил доминировать над течением — труп, за редкими исключениями, когда в колею выдалось возвратиться. Каждый момент нашей жизни мы можем умереть от чего-либо: ядерная бомба, нож в спину, покрытие пола оказалось скользким, многое другое. А можем НЕ умереть, избежать незавидного жребия, не срывать роковой куш. В итоге это повлияет на судьбы иных людей и, соответственно, на их гибель — безгранная паутина. Смерть всего лишь цепляет нас на крючок — или, бывает, подло глушит иль загребает сетью. Жизнь — это время, самая драгоценная валюта, люди должны распорядиться им с пользой. Дорожить секундами. Дорожить секундами, проведёнными вместе. Авраам жил вразрез со всем этим. Но по-настоящему он осознал свою неправоту, только ложась во второй раз на операционный стол лаборатории "ВИРТУАЛ СПЕКТРУМ". Наверно, и прозябал зазря ради этих мгновений. Ему больше не суждено было увидеть этот мир.
В этот день Авраам Гугов умер. Сталкер — воскрес.
"ВИРТУАЛ СПЕКТРУМ" человекам, которым недуги подсознания продолжали докучать, даже несмотря на многократно пройденные сеансы психотерапии, открывало барьеры НАТУРАЛЬНОГО осмысляющего. Мотивы? Распоряжаться в ещё одной области этого версума, переложив её процессии в ряд канонов и исключений, захотелось группе энтузиастов. ВОТ И.
Устаканивание сколь-нить серьёзно забродившего варева логики-фантазии личностного мозга внешним ковырялкам не под силу, а вот коли самому внутресознательному вручить флаг и дать с гложущим побороться, так сметёт это чистое источник бередения, вычленит антигармонию и нормализует содержимое внутреннего мира без ущерба себе родимому. Вынести в безоговорочно реал, или хотя бы на геометрически серединную плоскость и кошмары, и оппозитивно настроенный коренной разум, и делать ставку на именно Разум в битве с душевной диффузией. Хоть риск и есть, зато выигрыш будет действителен. Другого способа полноценно избавиться от беды, а не просто побороть симптомы на определённый интервал бытия, нет. НО — в случае с Гуговым, кошмары вступили с властвовавшей ранее "незапятнанной" индивидуальностью в необратимый симбиоз на фоне образа существования этой самой индивидуальности, итог — разрыв "плохого", "мешающего" и "хорошего", "требуемого" привёл к глобальному беспорядку, ведущему в нуль. Затмение в степени абсолюта, всеобщий кирдык. Многозначительный Конец, дифирамбы, многоточие.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЗАСЛОН
Пассаж шесть. Понемножку к