— Да уж, анекдот — ну, прямо ухохочешься.
А вот Барракуда в очередной раз посмеялся над одной из бородатых шуток.
— Теперь ты расскажи, — потребовал "должник", отхлёбывая из фляги Ершова самогон.
— Так, анекдот, — начала Люда. — Про Зону не знаю, зато известен мне старый с Большой Земли. К психологу приходит мужчина и начинает жаловаться на жизнь — мол, всё надоело и стрёмно. Врач предлагает очевидное средство: "Вам бы развеяться. Великий клоун сегодня приезжает в город, сходите на его представление". В ответ мужчина заливается горькими слезами: "Но, доктор, я и есть тот клоун…"
— Грустный, — на этот раз Барракуда не улыбался.
— Есть ещё матерные про Вовочку, — добавила Люда. — Ладно, "долговец", давай спать, а то веки не разлепишь-то в час ночи. Хотя нет, постой, — а почему ты сталкер?
"Долговец" вперил в неё тяжёлый, как засахаренный мёд, взор.
— Слышала фразу: "Если долго смотреть в бездну — бездна начинает смотреть в тебя"?
— Да. Ницше сказал. — Барракуда будто бы озадачился темой, глубоко задумался, и кроме его стальных глаз для Люды сейчас всё как-то размылось. — Философ немецкий.
— Можно по-разному толковать интерпретации, но в целом прав был Ницше. Если человек пару раз попробует сильнодействующий наркотик, вряд ли он потом завяжет с привычкой, эти вещества его затянут, и не вырваться искушённому из объятий бездны. То же с дайверами — понимает он, что может кончиться воздух в баллонах, или течением от катера оттащить, декомпрессионную болезнь либо отёк лёгких — запросто. Но он будет нырять, ибо жить не может без погружений. Есть ещё примеры — курильщики или альпинисты. Так вот, в сталкерском кругу иногда звучит менее расхожее, но крайне мудрое высказывание: "Когда долго глядишь в Зону, Зона начинает глядеть в тебя". Ходки дарят тебе невообразимые ощущения, которые, как кажется тебе, гораздо приятнее опостылевшей жизни на Большой Земле. И ты вновь и вновь идёшь в Чёрный Край, будучи уверенным, что свалишь, как только соберёшь с продажи артов более-менее нормальную сумму бабла и насытишься приключениями вдоволь. Но ты не насытишься никогда, а потом просто подсядешь. И если и покинешь Зону, то в старости, коль повезёт до того момента не подохнуть. Но и за Периметром не лучше. Ведя однообразное существование и не вкушая нового, человек рано или поздно превратится в овощ, и бездна сожрёт его с потрохами, утирая губы бархатной салфеткой.
— Да, ну ты и загнул, — широко зевнула Люда.
"Фээсбэшница" преспокойно в полудрёме передала вахту напарнику, — ночью беспокойства не прибавилось. Ни звуков посторонних, ни монстров не было, поэтому Людмила Филипповна зарылась в спальный мешок и отрубилась. Ей было не до высоких смыслов Барракуды — внука бы спасти, да и самой не сплошать.
Проснувшись, она сперва не сориентировалась, где она и сколько времени. Потом обнаружила, что уже одиннадцать утра, костёр потух — только угольки тлеют, а Барракуда пропал. Нет его, просто пропал. Люда вдруг встрепенулась, подскочила и схватилась за АК, к которому остался всего-навсего один ничтожный рожок. Вокруг неё стелилась томная дымка. Погода была безветренная, листья и трава со странным оттенком синевы. Напрасно Люда озиралась и проверяла установленные вчера растяжки — никого. А Барракуда… Может, по нужде отошёл? Кстати, и самой бы пора, а то живот крутит… Странно ещё, что не было отторжения желудком всей этой "сталкерской вкуснятины", так как раньше консервами Люда как-то не баловала себя, да и алкоголь так часто не принимала. Сорок минут прошло. Нет, что-то случилось. Люда смело отправилась на поиски "должника", свернув вчерашний лагерь. Где же ты, Барракуда? Неужто сгинул?
Нева устала шариться по лесу. Нигде нету ни следов борьбы, ни трупов, ни каких-либо представителей зонной флоры. Люда стала сомневаться — а был ли Барракуда? Как она тут оказалась? Может, демон говорил с ней вчера у костра, а может, ей всё примерещилось?
Чёрт, обдолбанная Чёрная Быль. Зона-мать. Только бы крыша не съехала… Люда присела на бревно и попыталась осознать, что она ещё очень далеко от цели. И что она ОДНА. Одна в Тихой Роще, лесу как бы со входом и выходом, но как бы без…
И даже Барракуды больше нет.
Надеясь на авось, Люда залила сообщение в сталкерскую сеть, адресованное Барракуде. Не-а.
Влипла…
Даже не знаешь, чего бояться, а бояться нужно. Потому что в любой момент можешь также исчезнуть, будто Зона ненавязчиво смахнула тебя ластиком со своего чела…
3
Посреди зала, на процедурном столе лежал Авраам Вентонович Гугов, погружённый в глубокий сон. С разных сторон к туловищу и конечностям его прилеплены электроды, и трое учёных корпорации внимательно наблюдают за происходящим на многочисленных экранах. Кроме специальных ионных прожекторов и самих экранов, в помещении отсутствуют другие источники освещения. Экранами и неосенсорами покрыты все стены, потолок — зеркальный, придающий лаборатории особую атмосферу таинства, но спокойствия. Ну и полно компьютеров, как квантовых, так и оптических. Пристально смотрят учёные мужи корпорации на показания графиков, таблиц, томограмм и рецепторных детекторов; лица двоих из "толстолобиков", кандидатов наук, камены и монотонны, а вот новичок явно восхищён процессом и даже брови приподнял — он тут впервые.
— Вот! — воскликнул он. — Я нашёл…
Все взоры прикованы к нему и его участку исследуемой области головного мозга. Несколько недель потрачены впустую, но теперь…
Неужели?!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
СКАЧОК
Пассаж одиннадцать. Профанация блуда
1
В семь часов вечера среди деревьев показалось Славянское Озеро — мутная, грязная вода с островками травы и сгустками аномалий и плавающими в ней рыжими листьями. На Лес опустилось одеяло синих туч, в мёртвом бору было нереально тихо, только неподалёку выли собаки и ломали ветки деревьев во время охоты кровососы и шатуны.
Неожиданно вековая сосна, а, может, ель, с треском ухнула в полуметре от Киселя в "электру", дерево наэлектризовалось и вылетело из ловушки, "дубинку" поймала чья-то крупная, волосатая, серая, мясистая рука. Сталкеры бросились без оглядки к воде, поливая огнём пространство около котлована из-под дерева.