Краем уха я отмечал, что Сирд в это время указывает остальным ученикам на наши ошибки. В следующий момент я ринулся на Борхуса и попытался его достать. Он легко ушел с траектории моего движения, и мне не удалось коснуться даже его щита. Когда инициатива явно перешла на его сторону, я уже был настороже. Несколько его рубящих ударов я также проигнорировал, уйдя с траектории атаки, скопировав его манеру. Подловив его на противоходе, сделал выпад — мое копье гулко врезалось в его щит с весьма внушительной силой. Борхус даже отошел на один шаг, тут же сделал неуверенный выпад и опять промахнулся. Мне начинало казаться, что он слегка выдохся. Я двигался намного легче крупного соперника и решил сменить тактику. Немного выждав, когда он опять замахнется, я резко кинул тело в левую сторону, сделав выпад в открытую грудь противника, меч которого находился в верхней позиции. Борхус такого явно не ожидал и — о чудо! — не успел закрыться щитом. Удар вышел отменным, мне стало даже немного жаль соперника.
Его лицо покраснело, губы затряслись, а желтые глазки налились злобой. Мощный боковой удар я принял на нижнюю кромку щита, отчего тот чуть не вывернуло у меня из рук. Лямки из толстой грубой кожи выдержали, но вот торс оказался открыт. Делать было нечего, пришлось атаковать из неудобного положения. Ударив наотмашь, я попал сопернику по шлему. Древко с глухим звуком отскочило, не нанеся видимых повреждений. Этот неуклюжий удар меня, видимо, и спас. Пока враг нашел точку опоры и занес свой деревянный клинок для следующего удара, я уже успел перехватить его древком и даже отступил на шаг. Следующий мой выпад он отвел в сторону мечом, и, если бы не моя ловкость, я бы опять не успел разорвать дистанцию. Я попытался достать Борхуса в ногу, и с ужасом понял, что допустил оплошность. Выпад получился, прямо скажем, не очень, но главным было не это. Находясь в полусогнутом положении, я заметил удар сверху. Щит поднять выше груди было невозможно. Глухой удар, опять звездочки, и крик Сирда: «СТОП!» остановил избиение. Фууух.
Остаток здоровья: 20 %. Повезло…
— Тебя прозовут головой, — ухмыляясь, ко мне подошел Сирд. — На первый день с тебя хватит, иди отдыхай, утром будешь со всеми. Добро пожаловать в Кседльварр, боец. Если сдюжишь, мы сделаем из тебя настоящего воина! Да, держи, это тебе, одень и не снимай.
Амулет ученика Кседльварра. вес 0,1 кг, материал — малахит. Магический предмет. Неидентифицировано.
Так начались мои унылые будни. Мой новый друг Вильям поначалу хорошо помогал мне советами. Каково же было его удивление, когда он узнал, что у меня есть интерфейс, который периодически дает мне различную внутриигровую информацию. Оказалось, что у него такой вещи нет. На следующий день, вновь попытавшись поговорить с ним на эту тему, удивился уже я — Вильям абсолютно ничего не помнил об этом, и разговор как-то замялся. Видимо, я отличаюсь от большинства людей тут.
Мой помощник прокомментировал мой вопрос об этом следующими словами: неигровые персонажи не имеют внутриигрового интерфейса и забывают обо всех деталях и разговорах, напрямую касаемых интерфейса или реальной жизни людей. Выходило следующее: единая глобальная корпорация видеоигр Нейрософт создала эту псевдореальность и капсулы для глубокого погружения. Ничем другим, кроме как реальностью, эту игру уже назвать язык не поворачивается. Если выпить капсулу, то нанороботы, содержащиеся в ней, создавали дополненную реальность и были способны ускорять личное восприятие времени. Другими словами, полгода, проведенные в учебном центре, могли приравняться к двум неделям реальной жизни. В остальном время там и тут течет одинаково. На мой вопрос о том, можно ли мне выйти в реальность, система ответила, что такого функционала на моем аккаунте не предусмотрено. Впрочем, я не сильно расстроился.
Два месяца бесконечного кошмара вымотали меня практически до крайности. Утро — бег по сложной пересеченной местности вокруг замка, который я зазубрил уже наизусть. Выходило у меня уже сносно, последний раз подъем по скале практически не вызвал затруднений. Если в первый раз я еле поднялся, то сейчас я видел множество мелких зацепок, где можно было подтянуться и перелезть. Как оказалось, дело техники и времени. После завтрака нас обучали умственным наукам. Мистикам давали тайные знания плетений, знания мира религии, природы и прочего. Нам же провели только одно занятие, начальную вводную, чтобы мы просто были в курсе. Зато другие вещи нам давали в полном объеме. После обеда мы переходили к активным занятиям: обучению скрытности, бесшумному передвижению, акробатике, поиску и слежке, прыжкам в длину и в высоту. Учителя четко отслеживали выдающихся в том или ином деле учеников, и отсылали их на узкоспециализированные занятия.
В замке было одно нерушимое правило, если тебя спрашивают прямо о чем-нибудь, то необходимо было отвечать чистую правду. Замеченные во лжи, исключались из академии с позором. Честь была превыше всего. Если в бою ты мог действовать с противником как угодно, то после спарринга кадеты являлись частью братства. Пусть не друзьями, но в любой момент могли стать частью одной команды. — Эмоции никогда не должны довлеть над разумом. Реальное положение вещей важнее всего. — Говорил нам наставник, выпроваживая одного из кадетов за стену насовсем.
Вечером же Сирд показывал нам различные приемы, и мы занимались спаррингами с дальнейшей отработкой приемов на манекенах. Нас учили биться практически всем: кулаками, кинжалами, мечами большими и малыми, топорами, рапирами, копьями, пиками, трезубцами, цепами, булавами, луками и арбалетами. Мы метали то, что предназначено для метания в цель, и то, что не предназначено. Сирд в таких случаях говорил: «Никогда не знаешь что в нужный момент окажется у тебя под рукой, так что вперед». Метали мы со стены и в манекены, что стояли за ней. Естественно, в таких случаях открывать ворота ради нас никто не собирался.
Каково было мое удивление, когда я узнал, что даже щит можно использовать как оружие, о чем было несколько подробных уроков. В спаррингах определяли атакующую и защищающуюся сторону. Причем на защиту надевался либо средний, либо тяжелый доспех, а атака проходила в легком. Я же ненавидел защиту. Лучше всего я чувствовал себя в легком и кое-как в среднем. В тяжелом доспехе у меня было чувство, что я заперт в железной банке, и меня отовсюду бьют… Ужасно. Но иногда были и веселые моменты. Под конец каждого вечера к нам приходил один из старших учеников, чтобы поиграть в «забей хрюшку». На таких ребятах обычно были надеты самые тяжелые пластинчатые доспехи. Мы выстраивались полукругом, обычно по трое или четверо, и атаковали все разом. Пять минут разминки в полсилы, а затем Сирд давал команду «фас». Нашей задачей было завалить его как можно быстрее, а у оппонента — продержаться как можно дольше. Шанс нанести травмы нашими деревянными мечами при таком доспехе сводился к минимуму, но от силы ударов устоять на ногах было делом не простым. К чести старших, держались они не меньше минуты. Иногда доставалось и кому то из нас, но как правило, не больше, чем одному за раунд. Продолжалось это до тех пор, пока либо хрюшка больше не могла встать, либо мы с хорошими синяками не разбредались по комнатам.
Такое обучение начиналось у тех, кто продержался больше полугода. Сирд говорил:
— Всегда может случиться так, что вокруг больше не останется союзников, и вы будете окружены врагами. Защищайтесь, как можете. Сломалось оружие — бейтесь щитом. Нет щита — деритесь руками, если и руки не слушаются, то лягайтесь, грызите, но даже не допускайте мысли о сдаче. Если вдруг такая мысль закралась, то ты уже труп!
Сегодня пришло время испытания старичков. Полгода — именно такой срок для первого из них. За это время многие новобранцы уже покинули эти стены, так и не добравшись до испытания. За неделю в Кседльварр приходило как минимум по два человека, и, как правило, еще через неделю из них оставался один или вовсе никого. Сегодня я понял, почему именно Борхус стал для меня напарником на первый бой. Он был новичком, как и Вильям, они практически одновременно начали обучение, и жили, оказывается, в соседних деревнях.
С утра, как водится, их отправили на пробежку вместе с нами. Только вот одели, как полагается перед боем. У каждого по кольчуге, щит на спине, боевой меч и рюкзак весом в десяток килограммов, набитый камнями и драным тряпьем. К нему прилагалась пеньковая веревка пятидесяти локтей в длину. Кроме того, у каждого был кинжал, копье, притороченное к щиту, и лук. Хорошо хоть булаву на пояс не подвесили. С первой фазой испытания ребята, хоть и с трудом, но справились, предстояла вторая. Бой. С учителем. Продержаться надо было десять минут. В этот день я видел Вильяма последний раз.
— Пока, Рион, не будем прощаться, — Вильям лучился счастьем. Он не прошел второе испытание, но продержался полгода и стал бойцом Кседльварра, а значит, мог рассчитывать на должность стража практически в любом городе. Он вырвался из деревни, и я был рад за него. За эти два месяца мы подружились.
— Если боги дадут, то мы еще свидимся! Меня распределяют в Растерфелл, найдешь меня там, если захочешь.
— Удачи тебе, Вильям. Обязательно увидимся.
А пока что мне надо продержаться тут еще восемь месяцев. За то время, что я провел в замке, мне много чего открылось. Оказывается, наш мир был практически неизведан. Мы находились в северо-восточной части континента. Если южные земли были обжиты, то чем дальше в лес, тем толще волки, как говаривал Модиссантре. Кседльварр находился на самом восточном мысе, уходящем в море. Севернее и много западнее располагался Гибсхольд, на месте слияния великой реки Терма с её притоком, Горянкой. Терма несла свои воды от скалистых гор и западных холмов. Она потому так и называлась, что несла в себе теплые воды, и благодаря ей зима тут длилась всего три-четыре месяца в году, сковывая реку льдом всего на месяц. Еще севернее располагался Растерфелл, людской аванпост на неизведанных территориях. Дальше в горах можно было уже встретить поселения дворфов. Иногда они приезжали торговать металлом и драгоценными камнями, а сами запасались едой, одеждой и мехами.
Похоже, из меня готовили разведчика. Частенько мне приходилось по заданию следить за другими учениками, когда те углублялись в лес в поисках съестных припасов, или просто по самоволке. Насколько я понял, амулеты, что раздают всем ученикам, позволяют следить за их местоположением. Таким образом, преподаватель мог знать, где я нахожусь и как близко подошел к цели, будучи незамеченным. Причем им полагалась награда, если они меня поймают. К счастью, я ни разу не попался.
В один из таких дней, на пятом месяце своего обучения, я вел слежку. Тихо пробираясь по подлеску в сотне шагов с подветренной стороны, я вдруг заметил, что парни углубились несколько дальше, чем обычно. Мы отошли от замка уже около пяти верст на северо-запад. Учитель выживания Кивер попросил их принести коры хинного дерева, если такое получится найти. Собственно, награды никакой не было обещано, но все прекрасно знали, что тому, кто его достанет, обязательно начислят один балл. Такая система поощрения была далеко не случайной. Все прекрасно понимали, что обучение в этом элитном заведении стоила очень дорого. Сюда могли попасть, только заплатив, либо по чьему-то протекторату (опять-таки за деньги, только платил протектор), либо в связи с приказом графа Дови-Цен "О развитии периферии". В дальнейшем бойцы отправлялись на службу в армию или в гильдию наемников, откуда не могли уйти, пока не выплатят всю сумму за обучение. Таким образом, получившие достаточное количество баллов за время обучения, могли выбрать из арсенала замка дополнительное обмундирование, оружие и прочие мелочи абсолютно бесплатно. Так что вылазка парней была вполне оправдана, тем более, задания бывали очень уж нечасто.
Четверо парней шли в направлении на север, все дальше углубляясь в лес. Аккуратно ступая, стараясь не наступить на ветки, обходя подозрительные мшистые кочки и аккуратно раздвигая кусты, я увидел следы. Множество мелких следов. О боже. Они были раза в два меньше человеческих. Голые лапы с четырьмя пальцами. Отчетливо видны когти. Прямоходящее. Не нужно быть хорошим следопытом, чтобы это увидеть на голом вытоптанном участке вокруг туши обглоданного оленя. Остались только кости. Внутри меня все похолодело. Прошиб пот. Цхорги — плотоядные мелкие звери, напоминающие помесь волосатых мелких обезьян с собакой, но более уродливые, с темным густым мехом. Острые когти и зубы. Иногда они используют трофейное оружие. Достаточно умные, чтобы охотиться группой до пятнадцати двадцати особей. В логове может насчитываться до пятисот в худшем случае. Стиль боя — групповой, первый накидывается и пытается завалить. Если получится, то сразу же накидываются остальные, и уже от такой толпы не отбиться в одиночку. Не дадут встать! Стиль обороны — строй щитов. Все это тут же всплыло в голове, хорошо же в нас вкладывают знания на уроках выживания. Надо предупредить своих. Лук на изготовку. Десять стрел в колчане. Сто пятьдесят шагов по заросшему лесу — это не прогулка по замковой дорожке. Как можно осторожнее, но не сильно сбавляя темп, я устремился вперед. Нет смысла привлекать шумом много внимания, но можно предупредить таким образом своих, тем более расстояние небольшое. Деревья росли достаточно плотно друг к другу. Идеально место для засады. Впереди в подлеске, в сорока шагах, я заметил ребят. Они, видимо, услышали мое передвижение и заняли оборонительный круг. Молодцы. Вдруг темный невысокий силуэт отделился от дерева и метнулся в сторону одного из парней правее от меня, за ним еще один и еще, много.
— Цхорги! Отступаем ко мне! — Прокричал я, скрываться было уж бессмысленно. Вскидываю лук, мазать нельзя, большое количество деревьев мешают обзору. Вдох, задержать дыхание, слава богу, ветра в лесу нет… Спускаю тетиву на выдохе, она привычно бьет по предплечью. Есть! Стрела вошла в грудь мелкому уродцу! Цхорг-боец повержен. Проскочившее в логе я отметил вскользь. Еще одна стрела, цхорги мечутся из стороны в сторону, пытаясь напасть на кого-нибудь сбоку. Ребята отходят, отмахиваясь топорами от наседающего противника, сменяют друг друга парами, все правильно делают, как учили. Мелких уродцев становится все больше. Вдруг один из противников замирает, — выстрел — стрела уходит правее и выше, никого не задев. Я успел отойти на несколько шагов, пока доставал следующую.
Надо прикрыть ребят от наседающих тварей сбоку. Хорм! Моя стрела вонзилась прямо перед одним из зверьков. На меня обратили внимание сразу два хищника, нехорошо. Краем глаза я отметил, что одного из наших уже повалили на землю и пытаются затрепать. Еще выстрел, враг шарахается в сторону, стрела вибрирует в дереве. Как же так!
Первый цхорг, увидев во мне легкую добычу без оружия ближнего боя, уже на расстоянии пятнадцати шагов оскаливши пасть, разгоняется посильнее, чтобы наскочить с лету. Вдох, выдох, выстрел, стрела входит в ему в шею! Есть! Цхорг-боец повержен. Захлебывающийся кровью цхорг в трех шагах от меня истошно визжит и катается по земле еще секунд пять. Двое парней отбивают своего от треплющих его трех тварей. Куда делся четвертый, не понятно. Но и цхоргов из двух десятков осталось уже едва половина, хотя трупов на поляне всего четыре, включая тех двух, что убил я. Утащили, суки! Справа слышу отрывистый рык. Цхорг успел подобраться ко мне на расстояние удара из-за дерева и замахивается каким-то ржавым кинжалом. Замечаю, как стало медленно тянуться время. Рука цхорга с ножом летит мне в горло. Делать нечего, немного присаживаюсь и наклоняю голову. Рисково, может зря… Удар… Кинжал бьет в кожаный шлем по касательной и уходит в сторону. Получены повреждения от: Цхорг-боец (ржавый кинжал) повреждения: 0 (99,9 % заблокировано доспехом). Остаток здоровья: 99,6 %. Фух, два шага в сторону, выкинуть лук, кувырок назад. Достаю топор из-за пояса. Принимаю атаку. Извернувшаяся дикая зверюга наносит удар сбоку, и я опять его пропускаю, не успев среагировать. Получены повреждения от: Цхорг-боец (ржавый кинжал) повреждения: 0 (99,9 % заблокировано доспехом). Остаток здоровья: 99,4 %. К синякам нам не привыкать. Бью топором ему в голову, но он уворачивается. Не рассчитал, привык сражаться с противником покрупнее. Замечаю, что четыре цхорга сдерживают двоих наших, пока другие четверо пытаются утащить второго бойца. Ну уж нет. Рывок, удар наотмашь, цхорг визжит, зажимая рану на боку, и пытается удрать. Беги, не до тебя сейчас. Цхорг-боец ранен и бежил от вас. Отмечает система.
Хватаю лук, секунда на прицеливание, шестая стрела пролетает не дальше пяди от рыла обезьяно-собаки. Он взвизгивает, отпускает добычу и пытается смыться. То, что надо. Еще пара выстрелов, к сожалению, неточных, и толпа разбегается. Ну хоть в одного-то должен попасть! Я начинал злиться на свои неудачи. Несколько секунд веду последнего отступающего цхорга. Выпускаю последнюю стрелу. Она вонзается посередине спины звереныша. Цхорг боец-повержен. Получен опыт за бой: 275. Ну вот, уже лучше, пора бежать и нам. Двое ребят подхватывают третьего и тащат его на себе. Высокий светлый длинноволосый парень вроде бы еще жив. Кровь на нем повсюду. Изодранный в клочья доспех, шлем сбит и валяется в стороне. Помогая друг другу тащить товарища, мы бежали что было сил.
Цхорги никогда не обитают на территории такими малыми силами, это наверняка один из охотничьих отрядов, причем далеко не самый большой. Стрелы кончились, и если эти мелкие твари нас догонят, то сил отбиться у нас, скорее всего не хватит. Через десять минут бешеной гонки по лесу мы вывалились прямо на группу учителей, что бежали нам навстречу. Сирд, Модиссантре и еще один, которого я еще ни разу не видел. Откинутый капюшон балахона из парчи, на котором серебряными нитями выполнены витиеватые узоры, растекающиеся по рукавам. У него было длинное худое лицо и неприглядные засаленные темные волосы.
— Положите раненого, — резко сказал волшебник, а то что, это был именно он, не вызывало сомнений. На его левом плече пристроился темный здоровый волосатый паук. Кажется, для него там даже было что-то пришито, видимо, чтобы лучше держался. Ранее у своего интерфейса я выяснил, что сильные маги могут призывать различных служителей себе в помощь. Они делятся с ними жизненной силой и опытом, а те в свою очередь уже могут одаривать хозяина своими способностями. — Влейте в него это, а то до замка он не доживет, — маг вручил мне запечатанную мензурку размером с мизинец. Крошечное зелье исцеления: эффект восстановление здоровья 1. Пока я возился с раненым, Сирд временем выпытывал у ребят, с кем мы столкнулись. Узнав, что это были цхорги, он чертыхнулся и послал нас назад в замок:
— За нас не волнуйтесь, подождем подмогу, и выдвинемся на поиски логова. Последний раз цхорги появлялись лет пять назад. Стаю, видимо, кто-то спугнул с предгорий, и они переместились ближе к нам. Мой приказ — не покидать замок, выставить двойной караул, а теперь бегом. — Наставник поторопил нас.
Раненый как раз начал приходить в себя. Хоть тащить не придется. Ну, про это я вначале погорячился, но было уже полегче — парень частично переставлял ноги. Добравшись до замка через двадцать минут, мы встретили на выходе отряд из десяти вооруженных до зубов старших учеников. А нас отправили отсыпаться, освободив от караула. Учеба на сегодня закончилась. Ввалившись в свою комнату, я первым делом скинул доспех, потом смыл с себя грязь в соседнем помещении и завалился на кровать. Ну что ж, посмотрим, что принес сегодняшний день. Думать о том, что случилось с пропавшим коллегой, совсем не хотелось. Кажется, его звали Лукас.