— …нет-нет, в порядке исключения разрешите вклиниться в вашу предстоящую речь, которая явно будет иметь предвзятый, обвинительный характер! Приближается очередное повторение трагической нелепости, когда с Мегадевой собираются либо бестолково воевать, либо коварно договариваться. И только! С массой неизбежных трагедий! И с глубоко запрятанной стыдливой мыслишкой, что уж нам-то должно повезти — действительно, и кому, если не нам? А уж коли опозоримся, так не первые и не последние!
— Мне иногда кажется, что почти все дамочки Галактики — от юных девчушек до замшелых старушенций — втайне гордятся тем, что Медея Темир положила-таки конец пресловутому интеллектуальному мужскому превосходству, возведённому за тысячелетия в ранг принципа, — мрачные интонации в адмиральском голосе сгустились до угрюмой медлительности. — Порой эта горделивость бывает чуть ли не астрального характера, порой выплывает сама собой из подсознательных глубин после лишнего стаканчика какого-нибудь призового ликёра, и всё же… Горько сознавать, что человечество так и осталось безнадёжно разделённым именно по половому признаку! И без какой-либо надежды на окончательное взаимопонимание…
Пожилая представительница закона и молодая спортсменка из «Фонда Истины» быстро переглянулись и не смогли удержаться от не слишком уместного в этих обстоятельствах весёлого смеха. Затем обладательница тренированной фигуры и нервного, волевого лица ехидно поинтересовалась:
— А стоит ли проблемы в собственной семейной жизни проецировать на мировую космополитику? Нет, мы, конечно, понимаем, что это возникло исключительно спонтанно из этого самого «глубинного подсознания» под воздействием приличной дозы призового портвейна, употребленной без достойной закуски, и тем не менее…
— Довольно, хватит, прекратите! — брезгливость в голосе Мэра стала властной. — Когда я призывал вас отказаться от панических истерик, то вовсе не имел ввиду заменить их истерическим весельем! А если вы таким не очень достойным образом снимаете нервное напряжение, то не слишком ли долго?
— Вы несправедливы! Мы стараемся лишь сохранить самую обыкновенную, относительную уравновешенность в явно ненормальной ситуации! Неужели в качестве альтернативы выглядели бы лучше медвежья насупленность, волчья озлобленность и носорожья тупость? А в перспективе — ничтожная крысиная суетливость!
Почтенное совещание кашлянуло, хмыкнуло и усмехнулось на разные голоса, однако было видно, что оно полностью согласно с эмоциональным выступлением самой молодой своей участницы. Та это почувствовала и поспешила утвердить завоёванные позиции уверенным обращением к председательствующему: «Я продолжу?» Тот слегка поморщился:
— Как пожелаете. Но, если можно, без отвлекающей образности.
— Как прикажете. Тогда сразу изложу суть своей позиции, которая, я уверена, совпадает с мнением нашего уважаемого Прокурора. Предлагаю пойти на прямой контакт с Медеей, используя для этого все средства массовой информации. Ни о какой секретности речь уже не идёт, сами знаете. Мы должны попробовать разобраться, кто же она такая на самом деле? Демоническая преступница или загнанный в угол непонятый гений? Безумная авантюристка или хладнокровный конструктор тщательно разработанных стресс-ситуаций, на сотни ходов вперёд продумавший все варианты своей коронной партии с Человечеством? Согласившаяся делать очередные ходы по нашим правилам, но не сообщившая никому цель игры!
После этих слов воцарилось долгое молчание. Затем Мэр, простуженно кашлянув, заметил:
— У меня создаётся впечатление, что кое-кто здесь считает себя не просто умнее всех, но умнее в кубе. По меньшей мере. Или же он беспринципен настолько, что готов кроить собственную головокружительную карьеру по старинному принципу: «Или грудь в крестах, или голова в кустах»… Даёшь невероятный успех и так часто снившееся по ночам кресло в Совете Систем, и никак не меньше! А если не получится — тогда пропади оно всё пропадом, лучше уж «сухая кремация», чем пожизненное прозябание на мелких правительственных должностях…
— Фу! Как это низко! Какие нелепые рассуждения! Конечно, в качестве Мэра вы не обязаны извиняться — находитесь при исполнении и всё такое, но…
— А вот теперь настал мой черёд перебить, о бесстрашная амазонка!
Начальник Полиции шумно встал, разгладил свои великолепные пушистые усы и слегка поклонился креслу, в котором с очень недовольным видом восседала спортивная специалистка из «Фонда Истины»:
— Лично вы, несмотря на специфический характер своей работы, привыкли постоянно иметь определённый резерв времени для размышлений перед решительными действиями. У вас даже бывает возможность всё перепроверить! Плюс полная самостоятельность — начальство-то ох как далеко сидит!
— Конечно! В «Фонде» в любое время года царит непередаваемый комфорт и уют! Вот только почему-то депеши оттуда слишком часто приходят следующего содержания: «Погиб (погибла), выполняя свой профессиональный долг. Выражаем искренние соболезнования друзьям и родственникам…»
— Да-да, всё это на редкость прискорбно… И однако же специалисты вашего уровня гораздо реже допускают непоправимые ошибки, чем парни из моей структуры. В критических ситуациях им сплошь и рядом приходится сначала бить — и крепко бить! — а уж потом прикидывать: а стоило ли?
— Ага! Я поняла. Неужели вы намекаете, что силовое решение «де факто» уже принято? В таком случае, к чему весь этот спектакль, в котором ваши авторские ремарки окажутся куда весомее наших актёрских реплик?
Её оппонент грустно вздохнул, одёрнул мундир, достал позолоченную расчёску и принялся вдумчиво править пробор. Минуты три ему не мешали этим заниматься; каждый неподвижно смотрел прямо перед собою, размышляя о своём. Потом Мэр поднял голову, обстоятельно оглядел потолок и нехотя сказал:
— Довольно пустых прений. Подвожу краткий итог первой части нашего экстренного совещания: женской фракцией было выдвинуто предложение пойти на поводу у Медеи Темир («Мегадева», «Горгона», «Ведьма», «Вамп» и прочая) и сделать вид, что мы готовы полностью капитулировать перед ней. Это, значит, без какой-либо санкции свыше… Альтернативный вариант имеется?
— Естественно… — Начальник Полиции отвернулся, дунул на расчёску, убрал её в сафьяновый футляр и снова тщательно одёрнул свой мундир. — Я предлагаю задействовать агента уровня выше «Экстры», но ниже «Легендарных».
— Превосходно! — воскликнула Прокурор, обменявшись понимающими взглядами со своей союзницей по «фракции». — Это называется, примерно, так: «Господа, мы не можем сами управиться с опасным шизофреником. Может, пригласим для консультации прогрессирующего параноика?» Очень мило!
— «Помрёт больной, исчезнет болезнь, останется один врач…» — пробормотала её союзница. — Что ж, приступайте!
— Неужели у вас имеется под рукой специалист подобной категории? — недоверчиво спросил Адмирал. — Если да, то совпадение редкостное!
— Почему же обязательно совпадение? Остров издавна славится своими знаменитыми курортами и санаториями, к нам приезжают отдыхать даже служители культа… Это к слову, конечно. Нет, «Гения» или «Миража» я вам предложить не могу, однако…
— Просто замечательно! — Прокурор взмахнула рукой и резко хлопнула ей по столу. — Стало быть, в перспективе маньяк из разведкласса «Слепые»? О, Всевышний, и они ещё призывали нас не паниковать!
— А и в самом деле, к чему? — переглянувшись с Начальником Полиции, в разговор после долгого молчания вступила грузная личность в штатском со спецжетоном под лацканом. — Предлагаемый вам агент — мой личный друг и большой платы за работу не потребует.
— Ах, вот даже как? Прелестно! «Скажи, кто твой друг — и я подумаю, на что ты можешь рассчитывать!»
— Ну-ну… Несмотря на вашу явную дамскую нервозность, должен отметить, что эта поговорочка мне не по вкусу.
— Жаль! Тогда могу предложить альтернативную: «С кем поведёшься, тому и задолжаешь!»