Мирон, однако, молчал, и продолжать пришлось ему.
— Ну, подумаешь — череп? — твердил Вадим, наглаживая куртку. — Из них чашки делали для вина. А тебе надо всего лишь кидать. Давай, кончай реветь! Да и верёвки — кто, кроме тебя, сделает? Мы такое не потянем, Лиз. Ну, кончай, а?
Вадим ещё раз погладил Лизу, и тут взгляд его упал не её короткие школьные бриджи.
— Лиза, штаны! У тебя другие штаны!
Лиза всхлипнула, вытерла глаза, ощупала себя руками.
— Вот видишь! — обрадовался Мирон. — Просто фактура! Нету тут ничего!
— А мы? — обалдело спросила Лиза.
— А вот это — вопрос, — согласился Мирон. — Я пока не понял, но…
— Разберёмся в процессе! — подытожил Вадим и покосился на возникшую у него под носом руку Ильи, подковылявшего потихоньку поближе. Не по возрасту мощную и жилистую. Почти как у взрослого мужика.
— Ты каким спортом занимался? — он поднял глаза на Илью.
— Да разное было, — пробурчал тот. — Сначала греко-римской, потом каратэ и бои без правил.
— А меня в детстве на айкидо водили. Только я убегал и прятался в раздевалке, — фыркнул Мирон.
— А меня пытались водить на балет, — улыбнулся Вадим, и перед глазами встала худющая девочка-балетмейстер, чуть-чуть похожая на Лизу. — Я бабушку шантажировал и заставлял перед каждым балетом мне мороженое покупать. Лиз, а ты тоже, поди — на балет?
— Я в художку ходила, — тихо-тихо проговорила Лиза. — А ещё у нас собака была. Кашкой звали. Папа придумал. Белая пушистая Кашка. Она меня в садик провожала и ждала у крыльца.
— Кашка-ка… — фыркнул Мирон, но осёкся.
— А ник у тебя в вк — какой?
— Рысь, — вздохнула Лиза.
— Хороший какой. А я — просто Вад Дим. Мне казалось, что так прикольно, а теперь надоело, да толку-то. Все уже привыкли. Так и буду теперь, наверное, до пенсии Вад Дим.
Лиза чуть-чуть улыбнулась.
— Ты из какой школы? — спросил Вадим.
— Из двадцатой.
— Из нашей? А как я тебя не видел ни разу?
— А я — новенькая. Мы переехали неделю назад.
— Давай, приходи в себя, новенькая, — сказал Вадим, улыбаясь изо всех сил, аж челюсти заломило. — Черепами будешь монстров мочить. Черепов у нас много, они не тратятся.
— Ножик дай тогда, — попросила Лиза. — Верёвки надо заново плести. Все верёвки исчезли.
Вроде бы она почти перестала дрожать.
Вадим с облегчением встал и убрал руку с тёплого плеча девочки, понимая, что он и сам рядом с ней согрелся до самого нутра и больше теперь вообще не замёрзнет.
Отдал ножик, постелил кусок рубашки и вывернул всё из карманов. Зажигалка, спички… Может, поджечь чего, а?
Глава 10
Лиза рвала рубашки, безошибочно выбирая знакомые, уже изорванные один раз. Она тихо мурлыкала себе под нос. Сначала почти неразборчиво, потом — громче.