"Ты программист, дизайнер, экономист или менеджер? Следующие мои слова покажутся тебе грубыми, но я должна их сказать: твой успех в этих сферах не делает тебя знатоком психологии и физиологии кошкодевушек. Не отрицая твоих успехов на профессиональной стезе и не забывая, что ты состоявшаяся зрелая личность, я прошу прочитать данную брошюру и просто соблюдать изложенные в ней правила".
"Как-то слишком агрессивно", — подумал я, пробегая глазами вступление, в котором безымянный автор объяснял, что современный мужчина воспитан на образах из коммерческой литературы, книг и фильмов, которые были созданы не для того, чтоб смотрящий их зритель чему-то научился, а для его развлечения. И что кошкодевушки в них представляют собой олицетворение мужского запроса, а вовсе не реально существующих разумных существ.
Тоже мне, открыватели омерик нашлись. Сидящая сейчас напротив меня кошка разительно отличалась от мультяшной героини. В том числе и размерами — по человеческим меркам Мьюки была довольно-таки полненькой девушкой. Пару минут назад она вытащила из своей бездонной сумки пакет молока, немного неловко вскрыла его когтистыми лапами и сейчас пила, вставив заранее припасенную трубочку в уголок рта.
— Может быть, тебе заказать чего? — спросил я. — С доставкой в номер?
— Это безлактозное молоко, — объяснила кошка, поболтав в воздухе пакетом, — при этом из десятка местных фирм мне подходит только одна. Она молоко от лактозы фильтрует. Остальные просто добавляют в молоко бактерии, что перерабатывают лактозу в сахар. От которого у меня расстройство желудка. Я уже давно зареклась что-то в гостях пробовать, проще с собой проверенное приносить.
— А мясо? Ты же плотоядная?
— После мяса мне нужно сутки спать. А я и так не высыпаюсь из-за работы.
— А эээ… "Вискас"? В смысле, кошачий корм? В этом мире ведь есть кошачий корм?
— Кошачий корм мне нельзя.
— Позволь, угадаю. Инструктор по ассимиляции запретил?
— Ага, — вздохнула кошка.
— Так не слушай его. Ты самостоятельная личность.
— Легко сказать. У меня гражданства нет. Я пока на испытательном сроке. Так что он может распечатку моих покупок посмотреть.
— Так покупай за наличные.
— А я и покупаю, — вздохнула кошка, откидываясь на спину, — думаешь, зачем мне налик нужен?
— Ну, теперь-то тебя можно погладить? — спросил я, запуская пальцы в её шерсть.
— Теперь можно, — проворковала кошка, перелезая ко мне на колени.
Несмотря на толстенькую тушку, двигалась Мьюки плавно, словно перетекая с места на место. Не успел я опомниться, как она уже лежала у меня на груди, положив голову мне на плечо и щекоча мне щеку жесткими усами.
— Гладить мне можно только спину и голову, — напомнила она.
— Серьёзно? — не выдержал я. — Что, даже по бокам нельзя?
— Нет.
— Живот?
— Нет.
— Хвост?
— Нет.
— Ноги?
— Нет.
— Холку? — не выдержал я, зайдя с козырей.
— Да! — радостно воскликнула кошка, когда я запустил пальцы в густую шерсть на её загривке. — Да! Да! Да! — проворковала она чуть глуше, заурчав и задрожав, словно прокашливаясь.
"Ей плохо? — мелькнула у меня мысль, тут же сменившись другой: — Нет. Ей хорошо". Мьюки мурлыкала. Громко, с надрывом. Как рысь. От неожиданности я перестал гладить, обхватил тело девушки руками. Девушка не стала наставать на продолжении, подобралась, подоткнув пушистый хвост. И, судя по всему, мгновенно задремала, как умеют только кошки.