Тонкая женская рука с гибкими пальцами, унизанными искрящимися перстнями, разноцветные камни которых последовательно уменьшались по размеру, неохотно прервала просмотр очередной серии интригующего фильма «Медея Горгона: смертельная борьба». Мелодичный перезвон медных колокольчиков, висевших возле массивной двери как раз над переговорной панелью, после секундной паузы возобновился чуть громче.
— Ястреб, это вы? Входите же!
С неожиданным скрипом дверь отворилась, обозначив у входа плотную фигуру мужчины среднего возраста, облачённую в охотничий костюм из тёмно-зелёной синтез-кожи. Немного помедлив, гость переступил порог и склонился в глубоком поклоне. Это стоило ему определённых усилий из-за приличного живота.
— Как я вижу, Королевна по-прежнему обожает пересматривать эти приключения? — (вошедший подождал немного, выпрямился и деликатно усмехнулся). — Хотя понимаю: некоторые их реальные участники сейчас находятся на нашей планете. И ещё один собирается вскорости прибыть, Филипп-Учёный настойчиво советует им заинтересоваться. Инициатива переговорить была его, не моя.
— Да ладно! Он в прошлом дворцовый наставник по нашему обучению и по-прежнему полезен. Но откуда у него столь важная информация? Или скрывает?
— Напротив, самодовольно упомянул. От некоей «Натали». Но вот о ней самой молчит намертво — очевидно, это его личный агент у пришлых чужаков. Зато о новом ожидаемом госте рассказал подробно. Кличка «Никки», по характеру парень не из стеснительных…
— Правила приличия хотя бы знает?
— Сами судите — вот какую характеристику Филипп на него зачитал: «Профессионал; отлично понимает, в чём состоят обязанности наёмника, но с места не стронется, пока не получит разрешение. Однако достоинство своё ущемить не позволит. Не аристократ, но и не из плебса».
— Бастард, полукровка, вольноотпущенник?
— Вот именно. Но из тех, кто с детства воспитывался в отцовском дворце — если, конечно, таковые во Внешнем Космосе имеются.
— И ещё какие! Вы же смотрели недавно праздничную трансляцию с одной из планет «Союза Звёздных Систем»? Вот это город!
— Разумеется, смотрел… но особого восторга не испытал. Кроме того, я имел ввиду не правительственные или общественные резиденции в не известное число этажей, а исключительно фамильные Замки.
— Ах, вот какое уточнение! Что ж, согласна: при тамошнем безобразном разгуле этой отвратительной демократии такие гордые понятия как «фамилия», «кровь», «род» мало что значат…
Ястреб искоса глянул на свою повелительницу, кашлянул в кулак, а потом всё же заметил:
— В основной своей массе — пожалуй. Однако же встречаются и такие спесивые личности, как семейство Командора! Густав фон Хётцен и его самолюбивые отпрыски. Кстати, я забыл сообщить, что обсуждаемый нами персонаж по любопытному стечению обстоятельств оказался одним из его заместителей! Готов признаться: я до сих пор усиленно раздуваюсь от гордости при мысли, что именно мне удалось первому выйти на него — это подкинуло нам недурных козырей. При полном отсутствии у вашего покорного слуги того самого специального образования, которым порой так любят кичиться и наши «политики», и ваши «миротворцы». Да и мадемуазель Ласкэ тоже.
Услышав это имя, молодая женщина с золотой короной на голове непроизвольно вздрогнула. Порывисто поднявшись, она принялась быстро расхаживать по комнате. Потом внезапно остановилась перед Ястребом, положила ему обе руки на плечи и мягко улыбнулась:
— Мой дорогой Авель Птицелов, признайся: неужели ты по-прежнему считаешь себя недостаточно отмеченным за услуги, оказанные Династии? Твоё назначение новым Главой корпуса витязей практически утверждено; для тебя удалось добиться неслыханной привилегии — прямого доступа с докладом в мои покои, чего не имел Мстислав, твой предшественник. И тем не менее, непонятная обида так до конца не изжита! И как долго это будет продолжаться?
— Обещаю исправиться в самое ближайшее время… — очень тихо ответил витязь и накрыл своей огромной правой ладонью узкое женское запястье. — Мешают остатки старого комплекса полноценности, вошедшего в слишком упорное противоречие с принципиальным нежеланием графа Франца Усталого меня замечать. Конечно, наш гордый Мстислав — прямой потомок легендарного Рыжего Харриса — сильнейший воин на этой планете, и всё такое… Хотя ни одного спарринга ему взять у меня не удалось!
— Говорил, мол, боялся искалечить…
— Ну да, а что ещё оставалось сказать? Не признаваться же публично в весьма посредственном умении владеть мечом и боевой цепью? Поэтому взял и расписался в собственной пристрастности, когда в прошлом проголосовал за утверждение своим заместителем не меня, а почему-то Вадика Стэплтона!
— Вадим — молочный брат покойного авторитета Герберта Стэплтона, — (коронованная особа осторожно высвободила левую руку из-под ладони витязя и снова вернулась на своё место напротив огромного монитора). — Его никак нельзя было обойти.
— Всё можно, ежели осторожно…
— И вдобавок именно господин Франц недавно предложил твою кандидатуру на столь желанный пост после принятия вотума недоверия Мстиславу. Так что можешь перестать на него дуться.
— Может быть, вы хотели сказать: «…после измены Мстислава»?
— Не надо, Ястребок. Его неверность Династии не доказана.
— Ага, пожалели, понимаю… «В связи с неправильным политическим видением ситуации» — чудо что за формулировочка! А почему бы в таком случае нашему скорому отставнику не явиться с повинной? Не объясниться?
Ему ответили не сразу, сделав вид, что пристально рассматривают на дисплее стоп-картинку с застывшим, мёртвым лицом несчастной Анжелики, которую из-за «стреляющего» взгляда приняли по ошибке за Медею Темир «Горгону». Затем нехотя проронили:
— Есть неподтверждённая информация, что он выполняет сейчас некое секретное поручение. А кроме того, пословица «повинную голову меч не сечёт» в нашем Замке как-то не в ходу…
Лицо Ястреба непроизвольно исказила торжествующая, злая гримаса и мгновенно пропала. Он снова кашлянул и отвернулся, усиленно массируя пальцами основание шеи. Затем последовал осторожный вопрос:
— И что в связи с этим Династия собирается предпринять? Например, для поднятия моего начальственного авторитета? У Мстислава остаётся приличное число сторонников среди бойцов — им же ничего не объясняют! Неразумное отношение…