Борг чувствовал себя Марти Макфлаем из фильма назад в будущее, когда он не мог завести машину времени, перед тем как молния ударит в часы. Он молотил заглохшую делориан по панели, и неожиданно она завелась!! Из сгустка внизу живота хлынула мощный поток энергии, но это не вызвало в Борге особой радости, все его тело в этот момент охватила невероятная боль. Энергия из центра живота поднималась по телу, попутно зажигая другие уплотнения. Когда столб силы достиг уровня груди Боргаф рыдал от боли.
Когти неслись к телу мальчика готовясь оборвать его короткую и не особо состоятельную жизнь, в этот же момент загорелся шар энергии в груди и тело просто исчезло с траектории удара. Когти вонзились в землю до самого основания, кролик недоуменно оглядывался и с трудом выдернул застрявшие когти из твердой земли. Боргаф стоял в десятке метров от того места, где был мгновение назад, его глаза были полуприкрыты, как будто он только что встал с постели и не мог открыть их до конца.
— Да хватит уже барахтаться, — злился крол от того, что обед оказался слишком несговорчивым.
Он бросился на Борга нанося стремительный рубящий удар, но к своему удивлению когти разрубили только воздух. Он сделал очередной выпад, но мальчик опять увернулся. Борг в это время выл от раздираемой тело нестерпимой боли.
Сознание, пробудившееся ото сна, проснулось не полностью, поэтому все что оно могло, это на чистых инстинктах уворачиваться от атак. После очередного парирования, столбец силы зависший посередине груди потихоньку пополз вверх, сознание с продвижением энергии к голове, пробуждалось все сильней.
Кролик в бешенстве осыпал парня ударами, но он двигался с невероятной скоростью, на голову превосходя крола гордившегося и хвастающегося перед сородичами своей стремительностью. Пацан растоптал его гордость на корню, оставив на ее месте пылающую ярость.
— Я убью тебя, мелкий маленький кусок плоти, — рычал крол сближаясь с мальчиком для очередной атаки.
Но именно в этот момент медленно ползущая энергия достигла головы, и сознание пробудилось полностью. Глаза открылись во всю ширь, они загорелись как два прожектора, освещая темный мрачный лес, ярко-синим светом. Он нанес простой удар наотмашь маленькой ладошкой пятилетнего мальчика. Крол в последний момент увернулся, почувствовав настоящую опасность для своей жизни в этой на первый взгляд простой пощечине. Но увернулся он не до конца, Боргаф снес его костяное черное ухо с такой легкостью, как будто оно состояло из бумаги и не было защищено кровавым туманом вокруг чудовища.
Монстр отпрыгнул от мальчика и стал ощупывать свою голову, — Ах ты мелкий засранец, — не веря в произошедшее хныкал крол, щупая пустое место.
В тот момент, когда энергия достигла головы, Боргаф погрузился в море огня, боли и бесконечно мучительного страдания. Он никогда до этого момента не испытывал такой ужасной и нестерпимой боли. Все его тело как будто находилось в огне и трещало по швам.
Крол уже готовый ринуться в ярости на недомерка лишившего его очередной гордости в виде уха, но вовремя остановился, кое-что заметив. На щеке мальчика образовалась маленькая светящаяся трещинка. В его голове как будто загорелась лампочка, он понял, что происходит с Боргом еще до того, как мальчик сам это осознал. Неподготовленное тело начало в прямом смысле этого слова лопаться от переполняющей его энергии. Оно просто не могло выдержать такой объем силы находящийся в разбуженном состоянии. Он сразу же передумал нападать и ринулся в заросли.
— «Зачем сражаться, если он и сам скоро помрет! А я им полакомлюсь» — думал кролик несясь через ночной лес.
Но, он рано стал радоваться! Боргаф догнал его в считанное мгновение и нанес удар в бок не оставив и шанса, для того чтобы уклониться. После того как крол был отправлен в очередной полет с кульбитами и сальто, он врезался в огромное дерево и стал выглядеть неважно. У него отвалилось второе ухо, была сломана правая рука и несколько ребер. Но Боргаф выглядел не лучше, светящиеся трещины уже покрывали половину его тела, они продолжали стремительно расти. Борг ринулся вперед, стараясь покончить с монстром и добить его, пока он не оправился от ран и не выкинул еще какой-нибудь фокус.
Крол барахтаясь и пытаясь подняться, смотрел на приближающегося маленького ублюдка, — «Если бы я прошел хотя бы еще одну трансформацию, то смог бы его прикончить, а потом сожрать» — с яростью думал крол, смотря на приближающуюся смерть.
Тело Борга уже полностью покрылась светящимися трещинами, его рука была окутана синей аурой и готова была оборвать жизнь злосчастного безухого возмутителя спокойствия.
Боргаф только сейчас осознал, что беззаботная и безмозглая жизнь личинки прекрасна и наполнена только позитивом и счастьем. Он молил о смерти как ему казалось бесконечные века. Энергия начала прорываться через его макушку и расцветать в бутон на его голове. Это была однозначной и бесповоротной смертью от боли, которую и грешникам в аду прописывать грешно. За мгновение до смерти мальчика, энергия рванулась обратно и одним рывком опустилась на уровень груди.
Трещины сразу же исчезли, как и сила державшая его на ногах, он упал на колени. Крол приготовившийся уже к смерти с весельем наблюдал как мальчишка, рухнул на колени и из его груди вырвался мощный поток энергии, который приобретал очертания маленькой толстой собачки. Чудовище поднялось на ноги и возликовало, — Наконец то я тебя сож… — крол неожиданно увидел свое тело со стороны.
Капитан Гирт, отправив своих курсантов на подавление монстров, сам направился проверить как проходит «генеральное сражение» с самым сильным монстром и успел как раз в вовремя.
Глава 18
Титан сидел перед кабинетом ректора в своем парадном костюме, в котором он выглядел абсолютно нелепо. Ему были чужды пафосные костюмы, украшенные вышивкой и всякими висюльками. В роскошном костюме и в роскошной обстановке, этот безрукий, смуглый, маленький мужчина, выглядел как дворовой пес, которого пустили поспать на домашних персидских коврах. Он сидел на искусно сделанном позолоченном диванчике и смотрел на теряющую былую красоту секретаршу лет сорока пяти. Она не обращала на него никакого внимания и рылась в бумагах, лежащих на ее столе. Титан прибыл сюда уже четверть часа назад, передал письмо секретарю, а она в свою очередь отнесла его ректору и попросила Титана подождать. Он уже начинал злиться и сверлил секретаршу хмурым взглядом в немом вопросе, — «Сколько мне еще здесь торчать? Мне есть чем заняться!» Но секретарша, привыкшая к самым разным посетителям за долгие годы службы, легко переносила суровое и недовольное сопение.
Поняв, что ничего не может сделать кроме того, чтобы ждать, Титан откинулся на спинку дивана и материл про себя Малыша.
— «Кусок рыжего сала!!» — рычал он про себя. — «Как только мы оказались в городе, передал мне письмо Гари и отправил на ковер к ректору! А сам скрылся в неизвестном направлении.»
Он массировал свои не выспавшиеся глаза и щурился из-за головной боли. Путь до столицы после сражения был очень напряжённым, хоть они и не подвергались больше нападениям, но все были на стороже.
— «Этот пацан точно проклят!» — вздыхал Титан, вспоминая все что случилось после встречи с этим маленьким несчастьем. — «Хотя, уже не таким и маленьким.» — вспомнилось ему.
Тут кристалл на столе секретарши вспыхнул и из него раздался сначала кашель, а потом очень невнятный бубнящий голос, — Пусть войдет.
Секретарь чопорно взглянула на Титана, — Вы его слышали, — указала на дверь.
— Даже чаю не предложила, бездельница, — бурчал себе под нос Титан, шагая к богато украшенной резной двери. Секретарша не обратила на его слова никакого внимания и продолжила сортировать бумаги.
С легким скрипом, он отворил дверь и ему в нос ударил резкий запах сигар и дорогого виски. Он вошел в просторный кабинет, заставленный книжными полками и разными артефактами, которые Титан видел впервые. Зал заканчивался массивным столом, заваленным документами и книгами. За ним на кресле сидел грузный седой мужчина с двойным подбородком, он был в очках которые сдвигал на край носа, продолжая что-то читать, даже после того как дверь открылась. Ректор был одет в белую простую рубашку, пересекаемую подтяжками, поддерживающими его брюки. Он дымил толстой сигарой, рядом с письмом которое принес Титан стоял стаканчик с виски.
Как только Титан вошел, ректор не поднимая глаз, добродушно улыбнулся, — Кхм, — прочистил он горло, — проходите голубчик, — сказал невнятным и бубнящим голосом ректор и указал на кресло, стоявшее напротив него. — Я почти закончил.
Титан прошествовал до стола, сделав полупоклон, он уместился в удобное кресло и стал разгонять дым окутавший стол. Ректор дымил сигарой как настоящий паровоз.