Женька мерно покачивался в седле, придерживая притороченный самострел и оглядываясь по сторонам. В окне одного из одноэтажных домов мелькнул силуэт, и напарники напряглись. Кот пропустил Женьку вперёд, взвёл тетиву и, полуобернувшись, поехал следом, удерживая окна под прицелом.
— Что это было? — поинтересовался парень, когда они отъехали достаточно далеко.
— А кто его знает? Может, зверь, какой. Тут, какого только зверья не бывает. Места-то пустынные. Зверью раздолье. Правда, здесь город рядом. Дальше побольше будет.
Улица вела дальше, одноэтажные дома сменялись двухэтажными, двухэтажные — трех и пятиэтажными, да и улица расширилась. Кое-какие дома были в состоянии разной степени разрушения, словно с ними поигрался какой-то исполин, сминая стены, словно песочный замок. Стая крыс ростом с собаку выскочила на кучу битого щебня и, увидев барахольщиков, с пронзительным писком, скрылись в развалинах. На одном из перекрёстков Кот притормозил коня и, сверившись со своими записками, повернул налево. Опять потянулись мёртвые кварталы и зияющие пустотой многочисленные окна, несколько раз в окнах опять мелькали тени, но никто на свет так и не вышел.
Подъехав к достаточно просторной будке, сложенной из ровных прямоугольных камней, Кот открыл железные ворота и зашёл внутрь. Женька прошёл следом и с любопытством огляделся. Внутри помещение было почти пустым, если не считать ряда железных шкафов, стоящих у дальней стены. По всей видимости, шкафов изначально было больше, о чём говорили многочисленные невысокие постаменты и куски железных прутьев, торчащие из них.
— Вот здесь мы коней и оставим, — удовлетворённо проговорил Кот.
— А почему именно здесь?
— А где же ещё? Место хорошее. Я как-то присмотрел. Это граница более-менее безопасной зоны. Дальше мало кто ходил. С лошадями непросто будет. На них по развалинам не поездишь. А оставить, для того, чтобы в какой-нибудь подвал залезть, так пока лазить будешь, съедят лошадок. Пусть лучше тут постоят. Целее будет. А, если найдём чего, недолго за ними и вернуться.
Кот завёл лошадей в будку, плотно закрыл ворота и, взяв наизготовку самострел, пошёл вперёд. Женьке ничего не оставалось, кроме, как пойти следом. Пошли уже не по дороге. Кот резко свернул во двор пятиэтажки и стал продираться сквозь густой кустарник. Добравшись до следующего дома, вошли в дверной проём, в котором не было двери, поднялись по лестнице и вошли в одно из помещений. Уверенно, словно, сто раз был здесь, Кот провел через комнаты и показал на окно.
— Нам туда. Прыгай и сразу в бок. Я прикрою. Потом возьмёшь на прицел вон те окна, пока я выбираться буду.
Женька выпрыгнул из окна и, отскочив за куст, вскинул самострел. Шорох за спиной оповестил о том, что Кот тоже выбрался из дома.
— Теперь бежим туда, — шепнул напарник и побежал первым.
— Слушай, а что мы так таимся? — поинтересовался Женька, поравнявшись с Котом.
— Зверья здесь полно. Не стоит привлекать внимания.
Дворами проскочили дальше, миновали основательно заросшую рощицу, в глубине которой были видны металлические конструкции. Уже обходя её, вдруг услышали за спиной рык. Кот обернулся и побледнел. Из кустов выходили собаки. Большие, по пояс среднему человеку, поджарые, с оскаленными клыками и высунутыми чёрными языками, с которых на землю тягуче стекала слюна.
— Блин! — зашипел Кот. — Как же я не люблю собак!
— Кто бы сомневался, — отозвался Женя, целясь в псов.
А псы всё прибывали. Если сначала было только четыре особи, то теперь не менее пятнадцати собак плотно сжимали кольцо.
— Не отобьёмся, — мрачно бросил через плечо Женька. — Эх, жаль саблю не взял. Можно было бы помахать неслабо.
— Ты же говорил, что зверьё твоего запаха боится, — заметил Кот.
— Эти, видать, не боятся, — в груди парня медленно стала закипать злость.
Вперёд вышел огромный, почти чёрный кобель с широкой грудью и мощными лапами, и глянул на напарников почти по-человечески умными глазами, словно говоря: «Что, много вы своими железяками сделаете? Может, по старинке, на зубах?» Злость в груди вспыхнула огненным шаром, мышцы привычно налились силой, а из горла вырвался хриплый рык. Собаки заскулили и резко сдали назад. Только вожак упорно глядел в глаза, нервно подёргивая хвостом.
— Ну, что ж, — вслух прорычал Женя. — Один на один, так один на один.
Слегка расставив в стороны руки и ссутулившись, он двинулся навстречу. Пёс напрягся и рыкнул, готовясь к бою. И вот тут всё вокруг опять окрасилось в розовый цвет. Несмотря на звериную злость, охватившую сознание Женьки, он с удивлением наблюдал, как вокруг всё резко замедлилось. Вот вожак медленно, тягуче, оттолкнулся от земли и не спеша поплыл по воздуху в направлении парня. Женя спокойно отошёл в сторону, пропуская пса мимо, себя взял его за холку и хвост и запустил им в стенку. Всё, схватка закончилась. Вожак с расколотой об стену головой упал у фундамента. Обернувшись к остальной стае, парень неожиданно для себя утробно зарычал. Собаки, поджав хвосты, ринулись наутёк. Розовая пелена спала с глаз, Женька обернулся и увидел ошарашенного Кота с открытым от удивления ртом.
— Всё. Кончились собаки.
— Что это было? — наконец заговорил Кот.
— Вожака замочил, что ещё?
— Как у тебя получилось?
— Что получилось?
— Ты на этого пса пошёл, а он прыгнул. Он же тебе прямо в горло целил. Тут без вариантов. И вдруг ты оказываешься сбоку и швыряешь пса в стену. И такие волны от тебя идут, что все волосы дыбом встали. Ну, а когда ты на остальных собак зарычал, тут даже мне захотелось в кусты сигануть.