Лукия не сомневалась, что в колонии своя борьба за власть, и вряд ли семье Амелии удалось удержать нынешнее положение только из-за уважения к Сальваторе. Вопрос в том, кто ее конкуренты и как они отнесутся к военному флоту.
— Мы не будем влиять на внутренние дела Семирамиды, — сказала она.
— Да я и не собирался, просто нам лучше быть в курсе. Нам бы со своими делами разобраться!
— Что ты имеешь в виду?
— Я, например, понятия не имею, где сейчас Альда, Киган и Триан. А ты?
— В нашем доме. Разве нет?
— Нет, я только оттуда, — указал Рале. — И я до последнего надеялся, что ты дала им поручение.
— Я не давала им поручений, но и не запрещала покидать дом. Думаю, они сами разберутся, где быть.
Прозвучало убедительно, хотя Лукия и сама не до конца верила своим словам. Альда и Триан уже умудрились навлечь неприятности на всю команду, а Киган порой находит странное удовольствие в нарушении военной дисциплины. Да, они могут о себе позаботиться. Но не приведет ли это к краху международных отношений?
Рале тоже казался спокойным, однако он был таким же опытным актером, как она.
— Как много ты знаешь о легионере? — поинтересовался он.
— Ровно столько, сколько ты и остальные.
— Да ладно!
— Представь себе.
Это был первый случай на памяти Лукии, когда ей не предоставили совсем никаких материалов. Она даже не знала, что так бывает! Скорее всего, у Триана было личное дело, но хранилось оно где-то в Легионе. Поэтому Лукия, его новый капитан, понятия не имела, кто он, откуда, что сделал за время работы на флот, какими способностями обладает. Она даже не могла проверить, действительно ли у него седьмой номер!
Обычно она сама внимательно выбирала, кто будет в ее команде. И то, что ей так бесцеремонно навязали кого-то, раздражало ее. Вот только если бы она призналась в этом, ее саму уволили бы… или казнили. Бывало и так. Потому что капитан не имел права на чувства, а значит, у нее уже проблемы с психикой.
Лукия еще не решила, как на это реагировать. Но пока она не сомневалась в том, что контролирует себя, а значит, может нести ответственность за экипаж.
— Триан — это вообще имя или фамилия? — уточнил Рале.
— Насколько я поняла, фамилия, однако я не знаю его имя.
— Ты могла бы уточнить у других капитанов…
— Мы так не делаем, — отрезала Лукия. — Ни один капитан в здравом уме не станет разглашать информацию о своей команде!
— Ну и зря, — только и сказал он.
Она не отрицала, что Рале может оказаться прав. Однако Лукия слишком хорошо понимала: ее осудят за сам вопрос, никто и не подумает дать ей ответ. Поэтому ей приходилось принимать скрытность Триана и его высокомерие, надеясь, что он действительно послан охранять их — а не уничтожить, если они не справятся с задачей.
Они покинули здание технических лабораторий и оказались на уровне, где воспитывались все дети колонии. Это, пожалуй, было знаком высочайшего доверия со стороны Хозяйки Горы. Младшее поколение было уязвимо и немногочисленно, если бы Амелия действительно подозревала своих гостей в чем-то, она бы в жизни не пустила их сюда. С другой стороны, она все-таки солгала им: она сказала, что колонисты начинают пользоваться двойниками только в зрелом возрасте. Здесь же Лукия видела, что и младших детей учат обращаться с роботами, которые позже проживут за них половину жизни.
Но это была не та ложь, из-за которой начинаются войны.
Ее внимание снова привлек Рале:
— Так, скажи мне, что мне мерещится и тут не происходит ничего странного!
Лукия посмотрела в сторону, на которую он указывал, однако успокоить его не смогла. Потому что странное все-таки происходило.
На уровень поднялись сразу две большие патрульные группы. Они не делали ничего особенного, не заставляли детей уйти с улиц, да и дети реагировали на них спокойно. И все же раньше Лукия такого здесь не видела!
Она не могла это проигнорировать и направилась к ближайшему патрулю.