— Зачем было это делать?
— Ну от ножиков же ты хорошо уклоняешься, — едко ответил орк, — неужели предвидеть это оказалось выше твоих могущественных сил?
Ничего не понимая, я своими способностями осторожно осмыслил эту реплику. И они подсказали, что ключевое слово здесь — нож. Нож, ну конечно. Из-за меня он вчера лишился своего ножа. Наверняка память о чем-то… Способности снова скользят вокруг орка, его гнева и горечи… да, эта была памятная вещь. Память о том, кого он любил, и кто навсегда его оставил.
— Прости меня. Это была память о твоем брате? Я не знал, — прошептал я.
Орк моих извинений не оценил. Он яростно подскочил и поднял меня за грудки.
— Если ты ещё раз посмеешь сунуть свой нос, куда не следует, — злобно прорычал он.
— Что опять пошло не так? — раздался спокойный голос сзади.
Это был Вогнар, нёсший на себе подбитую косулю. Сопровождавшие его близнецы несли наполненные водой фляги. Орк нехотя отпустил меня.
— Дэмиен, ты опять выводишь нашего большого зелёного брата из себя? — спросил командир. Были бы у меня лишние силы, я бы фыркнул, однако накатившая слабость, совсем не вяжущаяся с тем, как отлично я себя чувствовал еще полчаса назад, заставила лишь негромко возразить.
— Да я слова дурного ему не сказал… но я сам виноват, прошу прощения…
— Я его не оскорблял, но я сам виноват — интересно, как это надо понимать? — заливисто рассмеявшись, спросила Ариэль.
— Ты вчера упоминала о риске копания в чужом грязном белье? Ну так вот считай, что произошло именно это, — ещё тише ответил я.
— Ну в этом случае ты действительно сам виноват, — поучительно сказал Вогнар, подходя ближе к костру, — однако ты делаешь успехи, просить прощения за неправильные поступки — это верный путь к тому, чтобы установить нормальные отношения. Да, кстати, — развернулся он ко мне, — когда мы уходили, ты ещё спал. Если на каждый час бодрствования ты будешь спать следующие восемь часов, до Храма мы так не дойдём.
Мне до этого почему-то не было никакого дела. Как и до того, что Дхасс лишился из-за меня единственной памяти о своём погибшем брате, и до того, что меня сейчас отчитали, как восьмилетнего ребенка. Я, поднятый Дхассом, снова осел на землю, оперевшись на дерево и опустив голову.
— Да что с тобой такое? — спросил командир, подойдя ко мне и осторожно взяв за виски. Мне не хотелось на него реагировать. Я закатил глаза.
— Скажи мне, Дхасс, — ласково сказал Вогнар, поднимаясь и поворачиваясь к нему, — во время охоты мы слышали странный звук, чуть не спугнувший нашу добычу. Это ведь было не то, о чём я думаю?
Что ответил орк, я уже не расслышал, мое внимание стремительно рассеивалось. Однако звук, с которым кулак бьёт по чьей-то голове, я расслышал очень явно, как и последующие реплики.
— Идиот!!! Мы стольким пожертвовали, чтобы найти его и переместить сюда! Так какой в этом толк, если ты даже не можешь?!..
Я тем временем совсем перестал реагировать на происходящее. Меня словно звало что-то… или кто-то. Некто бесконечно могущественный, но и бесконечно одинокий. Мой разум потянулся было на зов, однако налетел на какую-то преграду. На паутину, которую никак не можно было преодолеть. Это были мои способности, удерживающие разум из последних сил. Кажется, я совсем потерял способность двигаться, и из приоткрытого рта капает слюна — да какая разница? Я чувствую такое счастье, такую свободу. Кажется, что всего один рывок — и наступит бесконечная свобода. И только проклятая паутина никак не отпускает! Ну что же ты, пусти, зачем тебе меня держать? Всё равно мы расстанемся, рано или поздно, так зачем тянуть?
Внезапно кто-то схватил меня за голову. Кажется, это была Миа… Миа… да кто ей придумал такое сложное имя? Я снова закатил глаза, но, к той тени эмоции, которая когда-то называлась удивлением, мне не удалось оторвать взгляд. И внезапно меня что-то кольнуло в мозг, а в следующую секунду нить, зовущая к источнику вечной радости, разорвалась, паутина вновь стала неосязаемым даром, заботливо шепчущим о том, что со мной происходит… и я потерял сознание…
Глава 1.6
ГЛАВА 6. Гарантюги
Спалось мне без снов — и это было прекрасно. Все равно события последних дней не смогли бы сформировать какие-нибудь более-менее приятные образы. Только под конец я почувствовал, что лечу. А затем внезапное чувство падения… и я проснулся.
Что же со мной произошло? Проснувшийся и отдохнувший вместе со мной мозг привычно обратился к способностям и заботливо начал делиться информацией. Этот непонятный зверь, находясь практически в телесном контакте со мной, пусть даже малую долю мгновения, сумел установить между нами связь, по которой и выкачивал из меня жизнь. И я готов поклясться всем, чем только угодно: если бы не спасительная паутинка, Миариали не успела бы прийти мне на помощь.
Что ж, ясно. То, что тёмная эльфийка оказалась телепатом, везением оказалось просто невероятным. Надо не забыть поблагодарить ее. А теперь пора выполнить, наконец, моё обещание и получить волшебный браслет. Иначе я вновь буду уязвим к очередной выходке Авиала ко мне.
Да-да, я вполне справедливо пришёл к выводу, что череда неприятностей, произошедшая со мной, вполне закономерна. Теория относительно того, что я чужак для Авиала, раздвинула свои границы. Несмотря на мою причастность к этому непонятному Храму Тысячи и Семи снов, находиться в этом мире мне не положено в принципе. Поэтому помимо значительной блокировки дара и сам мир пытается исторгнуть меня, то есть подвергнуть тело физической смерти и вышвырнуть душу куда подальше. Как ещё объяснить: ифриты, которых приняла на себя команда, храм с портиками, скелет, встреча с чудовищем, его мощнейшая биовампирская атака… и это все в два неполных дня? Не рискну предполагать, что будет дальше. Вероятно, если проводить аналогию с организмом, в теории рано или поздно Авиал перестанет воспринимать меня как инородное тело и, соответственно, прекратит свои попытки уничтожения. Однако же на практике этот процесс адаптации может начаться через месяц, через… а может и вовсе не начаться.
Этот поток мыслей вихрем пронесся в моей голове, сменяя высокопарную тему о бытии иномирян в пределах чужого мира на банальное “чего бы поесть”. В стороне Дхасс, Райлисс и Мираэль играли в кости, а Вогнар сидел поодаль и рассматривал какой-то кусок бумаги. Я поднялся на ноги, аккуратно сворачивая спальный мешок. Вогнар сразу подскочил ко мне:
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, — мы до конца не были уверены, что Миа сумела…
— Спасибо, всё в порядке. И отдельное спасибо тебе, Миа… риали, — я решил не обращаться к ней сокращённым именем, не до того хорошими знакомыми мы были, — а ты, — указал я на Дхасса, — близко больше не смей ко мне приближаться, — процедил я сквозь сжатые зубы, — и от меня ты больше не единого слова не услышишь!
Орк виновато опустил голову, но это не остудило моего гнева. Я мстительно рассмотрел его, но синяка от удара обнаружить так и не смог. Решив, что даже такого внимания он не заслуживает, я отвернулся и, взяв кусок ткани, который мне заботливо дала Миа — чему я сам немало удивился — направился к ручью привести себя в порядок. Сзади кто-то тяжёло вздохнул и поднялся на ноги. Через пять секунд я обернулся — сопровождать меня пошёл Райлисс.