Всё в ней было идеально. Слабость, страх, одиночество. Она была так идеальна, что я не мог в это поверить. Предвкушая будущие события, я, сосредоточившись, стал медленно подбираться к своей жертве.
Я смаковал каждый вдох, каждый шаг, сделанный в сторону гоблина. Я представлял, как сотворю с ним самое ужасное, что только может прийти в голову. На лицо наползла злобная ухмылка. Воздух вокруг меня пропитался жаждой крови.
Не убийственное желание, лишить противника жизни, а жажда настоящей боли и мук для своего противника.
Десять метров.
Я не могу ждать.
Пять метров.
Ты будешь страдать.
Три метра.
Ещё чуть-чуть.
Метр.
Я стоял за спиной жертвы, приготовившись нанести удар кулаком. Но в этот момент правую ногу пронзила жгучая боль.
Посмотрев вниз, я увидел стрелу, торчащую из бедра. Недоумение отразилось на моём лице.
Странно. Откуда здесь стрелы?!
Я посмотрел в сторону, откуда предположительно прилетела стрела. Там стоял, в кожаных с железной окантовкой доспехах, гоблин. В правой руке была стрела, в левой лук. Он наложил стрелу на лука, прицеливаясь и натягивая тетиву для выстрела.
Мозг, отреагировав на действие противника, согласно инстинктам начал действовать, уводя тело с линии обстрела. В голове было пусто. Я не понимал, что происходит, потому начал осматриваться.
Группа гоблинов, выбежав из разных переулков начала собираться вокруг меня. Десять. Двадцать. Тридцать четыре гоблина находилось в пещере, включая уже двух присутствующих. Большинство было чёрными гоблинами, оставшиеся десять синими.
Гоблин, до этого претворявшийся жертвой, отойдя от меня, схватил оружие и присоединился к своим собратьям. Круг вокруг меня стал сужаться.
— Да вы шутите?!?!
Сознание мгновенно опустело. Осознание случившегося не хотело приходить. Гоблин с луком вновь выпустил стрелу. Та, не встретив сопротивления, пронзила моё плечо.
И снова боль. В этот раз было не так больно, но мысли, сознание вернулось. Осмысление ситуации привело меня в бешенство.
— Мерзкие, мелкие, вонючие гоблины. ВЫ ДУМАЕТЕ Я ПРОСТО ТАК СДАМСЯ?!?!
Завопив во всю глотку, я бросился на толпу этих мелких гадёнышей. Пронзил мечом гоблина справа, а левой принялся выхватывать оружие гоблина слева от меня.
Спину, живот и бок настигла боль от воткнутых копий. Я завопил ещё сильнее, но уже от боли, отбирая копья у гоблинов. Отбросив их подальше от себя, я начал набрасываться на двух-трёх гоблинов, пронзая тем глотки и другие не менее уязвимые и болезненные места, чтобы нанести, как можно больше урона.
С каждым рывком, с каждым прыжком, моё тело покрывалось всё новыми и новыми ранами, но я не отступал пока в теле оставались силы.
Я продолжал давить, бить, кромсать и убивать, чтобы забрать как можно больше гоблинов. Десяток чёрных был повален, сил в теле больше не было. Из всех ран сочилась кровь.
Тяжело поднимая и опуская тело в такт дыханию, я злобно взирал на своих врагов. Страх и ненависть читались в их лицах. Они ненавидели меня и хотели убить, но боялись так сильно, что не смели подходить.
Один из воинов, до этого стоявший за спиной своих подчинённых, вышел вперёд и побежал на меня. Он намеревался добить и без того ослабленного человека.
Благодаря боли, сознание прояснилось. Вместо гнева, мысли были сосредоточены на выживании в бою. Вся выпущенная злость, помогла очистить разум.
Воспоминания об ужасах совершённых мной мигом дали о себе знать, но благодаря привычке в критический момент отбрасывать сторонние мысли были отброшены. Вместо них на ум пришёл недавний сон, я стал ждать хода противника.
Гоблин несся на меня готовый пронзить в любой момент. Он был быстр, но двигался прямолинейно.