Когда автопилот привёл магнекары на парковку многоэтажной гостиницы, Максим быстро отстегнул ремень безопасности и бросился к магнекару Наставника. Он поднял дверь, увидел белое лицо Александра и спросил Савву:
— Ну как он?
— Спит, — тихо сказал Савва.
— Странный сон. Боюсь, он не здоров. Ему срочно нужно в удобную постель. Но нам не следует появляться в гостинице в снаряжении. Давайте снимем всё и оставим пока в магнекаре, заберём позже. Помоги раздеть его.
Максим нажал сбросы на грудной панели бронеразгрузочной системы и отстегнул верхнюю платформу. Савва взял её и хотел перекинуть в багажный отсек через сидение, как вдруг Александр открыл глаза, мутным взглядом посмотрел на него и вцепился в его запястье. Рука была такой горячей, что обжигала даже через тактические перчатки.
— Не приближайся ко мне, — странным голосом произнёс Александр.
Савва поднял глаза на Максима.
— У него сильный жар! Кажется, он бредит!
Взгляд у Максима был встревоженным.
— Я понял тебя. Срочно надо поднять его в номер. Снимай с него всё!
С большим трудом братьям удалось снять с Александра остальное снаряжение. Они раздели его, оставив на нём только военные штаны и ботинки, и надели мирянскую тунику, своевременно приобретённую для маскировки. Потом они переоделись сами.
Максим и Савватий выволокли Александра из магнекара и, подняв с двух сторон под руки, потащили ко входу в гостиницу. Серафим в простом мирянском верховике, надетом поверх формы, быстро шёл перед ними, распахивая двери.
— Я подтвердил бронь и заплатил, — сказал Серафим. — 12-й этаж, двухкелейный номер. Но… перед элеватором холл, там люди.
— Это ничего, — взбудоражено усмехнулся Максим. — Эта же задача тебе по плечу, не так ли?
Перед входом в холл их остановил администратор с охранником. Он ледяным взглядом посмотрел на них. Серафим решил не давать ему первым заговорить:
— Понимаете ли, наш друг… — начал Серафим, как вдруг Александр открыл глаза, увидел перед собой охранника и глухо сказал:
— Я тебя найду… С нами Бог!
— Ну вот, видите, — как бы смущенно закончил Серафим.
— Понятно, — брезгливо произнёс администратор. — Запомните: в гостинице употребление трансов запрещено!
— Он больше не будет, — свирепо сверкнул глазами Серафим… — С него хватит. Мы проследим.
— Я надеюсь на ваше благоразумие. Добро пожаловать, господа, и приятного отдыха.
Александра буквально внесли в комнату. Серафим сорвал с ближайшей кровати покрывало, а Максим и Савва уложили Александра в постель. Он тяжело дышал, его бледное лицо покрывал пот.
— Что же такое с ним? — испуганно спросил Максим. — Почему у него жар?
— Не могу точно сказать, лишь предположить, — сказал Серафим. — В последние дни он много пережил… Стресс! От стресса снижается иммунитет, и…
— Никогда у него не было ничего подобного из-за стресса. — сказал Савватий. — Никогда! Он что, неофит? Он — капеллан патриотической армии, и уже пережил столько стрессов, что другой на его месте давно бы свихнулся или помер.
— Так что же тогда же с ним?!! — в отчаянии вскричал Максим.
Александр открыл глаза и приподнялся на локте. Его взгляд был полон ужаса, он смотрел куда-то перед собой и, задыхаясь, вдруг заговорил:
— Господи! Не в ярости Твоей обличай меня, и не во гневе Твоем карай меня! Ибо стрелы Твои вошли в меня, и тяжка на мне рука Твоя!
— Наставник, что ты такое говоришь? — с сильным волнением пролепетал Савва. — Этот псалом не имеет к тебе никакого отношения! За что Богу карать тебя? Твоя жизнь свята в глазах Его! Ты — пример для каждого из нас!
Александр явно его не слышал, он, не останавливаясь, говорил. Его голос захлебывался и срывался, по щекам текли слёзы, смешиваясь с потом: