— Чем ниже, тем важнее и секретнее отсек. Комнаты отдыха и кафетерий — второй и третий этажи. Первый… что-то вроде ширмы для СЛИМа. Там небольшая рабочая зона, подставные учёные. Четвёртый — госпиталь. Пятый делят пополам тцоланимы и мандсэмы, а на шестом проводят опыты. В основном вторые…
— Простите, Хэш, — перебивает Юдей, стараясь сделать это как можно мягче, — но кто такие тцо… тцоланимы, правильно? И мандсэмы?
— Тцоланимы исследуют мэвр. Составляют классификации, пытаются понять как чужой мир функционирует. Благодаря им мы хотя бы примерно представляем, что такое мэвр, что в нём есть полезного или опасного. Их многие называют «жуками» из-за очков… Увидите и поймёте. Мандсэмы — наши инженеры и оружейники, название возникло слишком давно, чтобы кто-то понял, что оно значит. Последние прорывы Университета — их дело.
— То есть?
— Генераторы. Они открыли далак, изучили его свойства, потом собрали генераторы. Тот, что вы видели в пещере — особый проект СЛИМа. Как видите, со светом у нас туго.
— Я думала, генераторы придумал Сэкха…
— Подставное лицо. Вытянул золотой билет…
Западный корпус, в котором обучают инженеров и механиков, помимо традиции строить самую диковинную платформу на праздник Десяти Рыбаков, недавно прославился уродливой статуей Сэкхи Даруба, на голову которого студенты-первокурсники каждый год напяливают жестяной котелок.
— Но для нас мандсэмы, конечно, разрабатывают много чего. Тцарканы, кханиты…
— Подождите, я не совсем понимаю…
— Да, простите. Мне нравятся игрушки, — говорит Хэш и улыбается. При этом «игрушки» он произносит так обыденно, что не зная контекста, Юдей бы в жизни не поняла, что гигант имеет в виду оружие. Опасное, судя по тому, для борьбы с чем оно предназначается.
— В СЛИМе всего два… отдела?
— Это не столько отделы, скорее группы по интересам, и нет, их не два. Четыре. Есть ещё ибтахины — наша охрана и надзиратели, и фюрестеры. Мы.
— Охотники на чудовищ?
— На кизеримов, да. Последних немного. До вашего появления нас было всего двое.
— Двое?
— Почему вас это удивляет.
— Не знаю. После встречи с одним из них кажется, что лучше держать наготове целую армию.
Хэш хмыкает, но больше ничего не говорит.
— А чем занимаются ибтахины?
— Безопасностью, — в голосе Хэша прорезается раздражение. — Охрана СЛИМа, оперативная развёртка, контроль населения. Бывает, что кизеримы устраивают бардак в городе, тогда наши ребята обрабатывают свидетелей.
Замешательство Юдей выдают глаза.
— Не волнуйтесь, просто редактируют воспоминания с помощью газа.
— Но как?!
— Есть способы, — пожимает плечами Хэш. Судя по всему, судьба очевидцев вторжения с той стороны его заботит мало. Юдей ёжится. Она отступает от гиганта на полшага, но пытается сделать это так, чтобы он не заметил.
Их путь подходить к концу. Дверь в столовую сделана из того же синеватого металла, что и остальные входы с главной лестницы. Похоже, каждый этаж, по желанию руководства, можно превратить в крепость.
«С кем они собираются сражаться?»
>>>
Контрольный пункт встречает Хэша и Юдей хмурыми взглядами и небольшой очередью на входе. Видеть других людей, не вооружённых и доброжелательных, непривычно. Мужчина и женщина лет сорока негромко переговариваются. Одежда простая, но принадлежность к учёным выдают белые халаты. Женщина о чём-то увлечённо рассказывает, активно жестикулируя, и Юдей замечает, что белые рукава покрыты буро-лиловыми подтёками. Мужчина внимательно слушает, улыбается, и вдруг поднимает глаза и с любопытством окидывает взглядом Юдей. Она замечает у него на голове большие очки с вытянутыми фасетчатыми линзами.
— «Жуки»? — спрашивает она Хэша, незаметно кивая в сторону парочки. Гигант кивает. Юдей с удивлением отмечает, что охотник напряжён, хотя уж он-то точно проходит эту процедуру в тысячный раз.