— Я откуда знаю! Вот придёт, у него и спросишь.
— Неправда, он сказал мне рубить дрова на костер!
— Ну, как знаешь, мы тебя предупредили, — поддержал Шеву Калаш, делая вид, что очень сильно занят возведением палатки. Дальше ребята, не сговариваясь, о Рыжем как бы забыли. А что?.. им ведь нужно работать! Не нравится тебе приказ, не выполняй. Твои проблемы! Тебе потом объясняться...
Рыжий немного пометался по лагерю. Как ни крути, а все остальные были при деле. Все, кроме Рыжего! С проступающей всё ярче тревогой, он попытался даже нас с Дедом запрячь на разделку, но быстренько получил от ворот поворот и побежал обратно к Емеле:
— Ром, я уже разобрался, верни мне топор, — помпезно заявил он.
— С чем? — скорчил непонимающую физиономию Емеля.
— Ну, я вернулся от капитана, так что давай – иди обратно, а я тут поработаю.
— Ну, если разобрался, то иди тогда отдыхай. Молодец, заслужил! А мне капитан сказал здесь работать. Я проблем не хочу. Ты же знаешь Кэпа – бездельников он не любит!
Это Емеля, как бы, похвалил Рыжего – втерся в доверие. Затем чётко дал понять, что топор ему не видать, а в конце ненавязчиво так напомнил, что бывает с теми, кто не выполняет капитанских приказов.
В общем, у Рыжего, как и всегда, не было шансов увильнуть от грязной работы. Если в случае с Тимом я осуждал Циркуля за такой жёсткий подход, то Емеле готов был аплодировать, хотя и сам частенько прибегал к его методам. Да все мы время от времени проделывали эти фокусы, так что отговорки вылетали автоматически.
Капитан с Борисом сильно задержались, потому пришли уже на всё готовое. Час близился к ночи, сумерки упали с деревьев и укрыли поляну мрачными тенями. Палатки стояли рядом с ручьём, возле костра громоздилась гора дров и хвороста, а на тусклом огне поджаривались кусочки оленины, нанизанные на тонкие палочки.
Подойдя к костру, они уселись на свободных местах, и тут я обратил внимание на руки пленника:
— А почему эта тварь без наручников?! — не стал я подбирать выражений.
— Зачем же так грубо? — улыбнулся Борис. — Ничего плохого тебе я не сделал.
— Ты убил моего друга, — выкрикнул я и вскочил на ноги. Первым порывом было убить этого… судя по лицам остальных, ребята хотели того же.
— Андрей!!! Сядь на место! — прикрикнул капитан.
— Но как это? Он убил Якова! Просто так, взял и застрелил!!! — без всякого почтения, срываясь на крик, продолжил я.
— А ты убил Фёдора и Стаса, — спокойно, будто о погоде, проговорил Борис. — У последнего, кстати, было двое маленьких детей и больная мать. Я уже не говорю о тех, кто остался лежать на плацу от твоих пуль. Я просто не знаю, кого застрелил ты, а кого они. — Продолжил он, окинув нас грустным взглядом.
К такому повороту в разговоре я был не готов. Слова наёмника выбили почву у меня из-под ног. Раньше погибшие от моих рук были простыми бандитами, безымянными орудиями войны, что виновны в куче преступлений и заслужили страшную участь.
И вот теперь, в одно мгновение они стали людьми. С именами и семьями. Со своими достоинствами и недостатками. Живыми людьми. Живыми – до встречи со мной!
Ответить мне было нечем. Я молча сел на место, чтобы позволить капитану нам всё объяснить:
— В общем, мы теперь в одной лодке и враждовать у нас больше нет причин.
— Почему? — спросил за всех Дед.
— Ребята, как вы думаете, где мы находимся? — ответом ему была тишина.
— В молодости я успел поездить по миру, и был во многих широтах. Таких растений я не видел никогда!
Набравшийся наглости пленник, тоже отмалчиваться не стал:
— Я, кстати, тоже бывал во многих уголках нашей планеты. Служба у меня такая была – интересная. Полностью согласен с вашим капитаном – мы не дома!
Рыжий попытался было задать очевидный вопрос, но капитан не дал ему это сделать:
— Андрей, давай ещё раз. Что с тобой произошло, там – возле оружейной?
Все уставились на меня, словно это я их сюда перенёс. Пауза стала немного затягиваться. Мне ничего не оставалось, как ещё раз пересказать историю спасения капитана. Борис кивнул, когда я сказал, что он успел выстрелить из пистолета и даже добавил, что целился в голову Игоря Викторовича и промазать никак не мог.