Они подошли к стоящему у торгового центра терминалу, нашли ближайшую остановку максигравилета, выяснили номер необходимого маршрута и направились на юго-восток. Прохожие не обращали никакого внимания на странных туристов, спешащих куда-то по своим делам. Мало ли мамаш с детьми приезжают отдохнуть на плодородную Терру? На планете построено всего несколько городов, остальная территория — поля, луга, леса, охраняемые всеми возможными и невозможными законами. Ведь именно природа кормила здешних жителей. Терра Фертилья занимала две ниши: как планета аграрная и как планета туристическая. Многие граждане вечно холодной Зеены приезжали в отпуск именно сюда. На более дальние перелеты денег требовалось гораздо больше.
Но стоило беглецам приблизиться к остановке, как бабушки, присевшие на треугольную лавочку, больше похожую на низкий стол, принялись окидывать их внимательными взглядами. Тут же были включены наладонные виртбуки, запищали оповещения.
Клаус схватил альфу за руку.
— Пойдем отсюда! Докопаются же сейчас!
— Это же просто бабушки, — подала вдруг голос Белла.
— Знаешь, цифровой линейкой по рукам больше всего нас били именно старые озлобленные бабки! Пойдем! — и Клаус неожиданно сильно потянул Пятую к парковке.
— Хорошо, — согласилась она, шагнув следом за мальчиком. — Тогда пробуем такси.
На самом деле альфа была почти на сто процентов уверена, что уж владельцы таксопарков первыми позаботились о безопасности своего имущества. Общественный же транспорт на любой планете, пожалуй, был последней статьей, на которую стали бы тратить деньги власти. Открывая дверь окрашенного в бело-голубой цвет гравилета, Пятая готовилась броситься бежать в любое мгновение, если запищит тревога или еще каким-то образом искин машины подаст сигнал тревоги. Но после фразы компьютера:
— Здравствуйте. Добро пожаловать на борт! Компания «Флексис» благодарит вас за то, что вы выбрали наши услуги. Пожалуйста, выберете в меню необходимую функцию.
Пятая немного расслабилась. Тем не менее она села в гравилет одна, пролетела да какой-то гостиницы, вернулась и только после этого позвала детей, устроившихся на маленькой обычной лавочке в тени широкого разлапистого дерева. Лавочку обходили стороной, видимо, из-за ее прямоугольной обычности, все-таки любимой формой на Терре Фертилии по какой-то странной причине был треугольник. Так что подсаживаться к детям никто не спешил даже при стоявшей в городе весьма солнечной погоде.
Гравилет доставил их за город и оставил на специальной площадке.
— Я думал, мы летим к другому космопорту, — оглядывая простирающиеся вокруг поля, сказал Клаус.
— Путь в космопорт нам заказан. В любой. Поэтому мы воспользуемся другой возможностью: гостеприимством господина Алмазова.
— Щас, пустит он нас на борт добровольно!
Альфа хотела было сказать: «Кто его будет спрашивать?» — но посмотрела на Беллу и не стала этого делать.
— У нас есть деньги. Мы можем предложить достаточно, чтобы пьяница-одиночка взял нас с собой хотя бы до ближайшего прыжка через червоточину. Думаю, деньги ему после сегодняшнего штрафа очень даже нужны. А нам нужно улететь отсюда так, чтобы не столкнуться с таможенниками. Он единственный, кого не будут больше проверять перед вылетом.
— Они по-любому поставили барьер, — со знанием дела заметил мальчик. — Не замеченными никому не выйти и не войти.
Пятая пожала плечами.
— Барьеры бывают разные. С некоторыми можно справиться. Некоторые можно обмануть.
С этим Клаус спорить не стал, и они двинулись в путь. Неторопливо, как обычные туристы. Спешить было некуда, наоборот, прийти к месту стоянки космолета следовало к моменту, когда почти стемнеет. Так, на всякий случай.
Беглецы поправили на плечах рюкзаки (Клаусу купили новый в торговом центре) и зашагали по узкой пыльной дорожке, неожиданно — ничем не покрытой. Земля под ногами мягко пружинила. В воздухе по обозначенным еще десятилетия назад маршрутам проносились гравилеты разных марок. Два раза пролетал полицейский патруль, но на «мамашу с детьми» никто не обращал внимания. Вроде бы.
Пятая подумала, как было бы хорошо, если бы оставшаяся часть пути была пройдена так же спокойно. Ей хотелось в это верить.
Ей впервые за восемь лет хотелось во что-то верить.
Ей впервые за восемь лет что-то хотелось.
Только вот сердце в груди билось неровно и дышалось тяжело. А тварь, сидящая за ребрами, замерла, словно мертвая.
***
Воевать с барьером площадки не пришлось — его отключили до них. Оставив Клауса с Беллой в кустах на границе с сигнальным контуром, Пятая проползла вперед.
У небольшого космолета класса «Тархан-5», имевшего в народе длинное, но всеобъемлющее прозвище «семейная халупа на четырех двигателях», стоял высокий человек. Его силуэт выделялся на фоне машины — выкрашенного в непонятный серый цвет цилиндра с двумя небольшими крыльями и коротким хвостом. Включенный прожектор и сам по себе светил слабо, и постоянно мигал. Кажется, в этом самолете были несправны не только двигатели.
Напротив мужчины стояли четверо. Один впереди — низкий, худой, с бритой на лысо головой, неестественно поблескивающей в тусклом свете. Он говорил. Другой, судя по телосложению — качок, находился за правым плечом говорящего. Еще двое стояли чуть поодаль.
Кажется, не только Пятая подумала о том, что этот корабль таможенники, уверенные в своем контуре, проверять перед вылетом не будут.