Карманник кивнул. Теперь в его голове всё совпало.
— Чем кончился конфликт?
— Дальше ты путешествовал сидя на нём верхом. Так и вернулись на верхний этаж.
— Ну убеждать оппонента в его неправоте я всегда умел. Что потом?
— Потом набрали пива и пошли опять на берег… Опять купались. — Профессор тяжело вздыхает. — Огра ты тоже не спас… Страшный ты человек.
— Нехер было толкаться. — бурчит Карманник.
— Да это ты его толкнул. У тебя только с третьего захода получилось! Ты вокруг него круги нарезал. Докопался. — Бамбадур загибает пальцы. — Унизил. Убедил в неправоте. Оседлал. Втёрся в доверие. Напоил и утопил бедное животное.
— Не придирайся к мелочам. — отмахивается Карманник. — Почему животное?
— Ты его рожу видел?
— Видел. — кивает Карманник. — Но не помню, как выглядит. Дальше.
Бамбадур задумался на пару минут, затем воскликнул:
— Мы по потолку лазили! — поднял он указательный палец в небо. Затем опустил. — Нет!.. Это ты по потолку лазил… наперегонки. А затем бегали… прыгали… играли в «пол это лава» и латки одновременно…
— С кем?
— Ой, да там все были. И дворфы, и гоблины, и гремлины, и лепреконы. И бесы кажется, или что-то рогато-копытное… Короче ты весь первый этаж превратил в стадион. Я с чахликами сидел на барной стойке и болел… За кого не помню… Точно не за тебя!
— Чахликами?
— Ну «тряпками». Интеллигентные личности скажу тебе.
Он отмахивается.
— Дальше.
— Кажется мы всё-таки сделали выбор.
— Какой? Кого мы выбрали?
— Я не прогадал и не промахнулся… по разговорам что-то, связанное с магией, конструированием големов и боевой алхимией. Я гном!
— Ты больное дитя-альбинос.
— Так это и есть настоящие гномы. Широкие и бородатые это дворфы, там в основном боевые профессии.
— А что такой болезненный?
— Так безвылазная подземная жизнь… — пожимает плечами Бамбадур.
— Седина и красные зрачки оттуда же?
— Да.
— А я?
— Что, сильно память отшибло?
— Вообще ничего не помню.