«Кстати, общаясь с Мобом, я заметил, что у него есть и хорошие качества.»
«Какие же?» — равнодушно буркнула Марта на обратной дороге в лечебницу.
«Когда на меня напали те звери, он показал себя с хорошей стороны. На самом деле я не ожидал от него такого… Как считаешь, он достоин похвалы?» — хитро сощурился парень.
«Пожалуй, достоин. А почему ты спрашиваешь?»
«Просто, думаю, мои слова благодарности не сделают его особо счастливым. Другое дело, если такие теплые слова скажет человек, к которому он неровно дышит…»
Марта сердито фыркнула:
«Эй, почему я должна что-то делать для тебя!? Между прочим, я всё ещё злюсь!»
Кён покачал головой:
«Марта, ты делаешь это не для меня, а для благого дела. Ведь, возможно, Моб изменится и станет нормальным человеком! Перестанет так неуважительно относиться к другим, перейдет на светлую сторону! Неужели ты не хочешь изменить его?»
«Ну не знаю… А вдруг он неправильно поймет?» — уже не так категорично откликнулась врач.
«Давай поблагодарим его вместе, ведь в таком случае будет очевидным, что мы имеем в виду.»
«Хм, если вместе, то ладно. Почему бы и нет.» — Марте не нравилось поведение Моба к рабам, а тут такой шанс. Все же, женская любовь к «перевоспитыванию» мужчин неистребима и всегда берет свое.
«Отлично! Когда я потру свой нос, мы одновременно скажем "спасибо тебе"! Он все поймет.»
«Ладно, но смотри мне!» — она предостерегающе погрозила ему пальцем.
Кён с невинной улыбкой кивнул. {Это было просто, слишком просто.}
Продуктивный выдался денек.
…
Пинк, престарелый слуга покойного Мартина, убивался горем. Отец Мартина в бытность свою спас его от голодной смерти, одел, воспитал, вырастил… Стоит ли говорить о том, что Пинк был предан как пес семье Стоун? Старый хозяин давно почил, Пинк со своей преданностью перешел «по наследству» к его сыну, Мартину. Теперь и тот отправился к праотцам, остался только внук его благодетеля — Егорка. Пинку бы следовало собраться с духом и продолжить служение внуку, однако, кое-что в смерти нынешнего хозяина его сильно беспокоило.
Верный слуга не удовлетворился заключением врача и сам решил провести расследование. На правах личного слуги, выпросил у администрации шахты доступ к некоторым местам, где обычным смертным находится запрещено. Администрация дала ему 3 дня на всё про все, после же он обязан убраться восвояси.
Сегодня последний день его "полномочий", а расследование не то чтобы сдвинулось с мертвой точки. Он выяснил, что хозяин просил привезти те самые инструменты, необходимые для проверки организма, для того, чтобы обследовать этого самого паренька — Кёна, который и стал единственным свидетелем его смерти. Казалось бы, ничего такого — вот только в хрустальной сфере Пинк обнаружил трещину. Поначалу, слуга решил, что Мартин просто уронил сферу на пол, когда подавился, но — вот неувязочка! — в таком случае парень наверняка бы заметил состояние начальника из-за шума и быстро подозвал охранников.
Ещё одна странность — в комнате не было никаких булок, кроме той, которой Мартин подавился. Конечно, хочется думать, что эта булка просто была последней, но когда он допросил повара, который обычно принимает заказы, выяснилось, что в этот день он Мартину ничего не готовил, а Мартин ест исключительно свежую, высокосортную выпечку. Остаток той злополучной сдобы охарактеризовать подобным образом было никак нельзя.
Таким образом, Пинк решил, что единственной зацепкой был Кён. Недавно он попытался разузнать о парне побольше, и выяснил, что он впутался в передрягу с надзирателями, а сегодня ему нашептали, что все они поголовно были отправлены в нокаут! Причём добрая половина именно Кёном! Подозрительно, очень подозрительно! Итак, Пинк, полный решимости докопаться до истины, пошёл в лечебницу, дабы расспросить побитых о произошедшем. Если окажется, что парень действительно причастен к смерти его господина, то он не оставит его в покое, НИКОГДА!
…
Марта и Кён вошли в лечебницу. Моб, оторвавшись от стены, вышел им навстречу:
«Как прошло?» — спросил он неопределенно у обоих.
Кён незаметно для Марты выставил большой палец — «все пучком».
Женщина, заправив волосы за ухо, небрежно ответила, направляясь проверить пациентов:
«Не понимаю, о чем ты.»
Моб недовольно поморщился. Бочком приблизился к Кёну, пихнул того в плечо:
«Твоя очередь возвращать должок!»