— Агл, анул, — проскрипело тело и рвотным позывом кивнуло взывающему.
— Приказываю вспомнить русский язык и говорить на нем, — повелел Федорыч.
— Отпусти меня, мне больно! — заскрипело тело.
— Сначала отслужи, — жестко отрезал Федорыч.
Вот сейчас он мне напомнил седого Окуса-Файуса.
— Что тебе надо, мучитель? — вопрошало тело.
— Ко скольки по земному времени ты должен сообщить, что все со «ступеньками» решено?
— Сразу же по решению вопроса, — проскрипело тело.
— Приказываю уровнять тембр и тон голоса с настройками по умолчанию, — не унимался маг. — Приди к тому, кто тебя послал. Всем, кто тебя будет останавливать говори, что у тебя срочное дело к шефу.
— У меня срочное дело к шефу, — продублировало тело.
— Приказываю добавить импровизацию в речь в рамках поставленной задачи.
— Назови цель, мучитель? — спросил труп уже подходящим для человека голосом.
— Выдернуть чеку в радиусе трех метров от того, кто тебя послал решать вопрос.
На побитом лице Федоровича проступила довольная улыбка.
— Лика, загримируй товарища под живого. На лицо — линзы или очки, на тело — куртку. Борис, под куртку — пластидный пояс с детонатором «веревка-кольцо», в карманы куртки — болты и гайки.
Тело зомби безвольно стояло в центре фигуры, пока Борис и Лика одевали, мыли, гримировали посланника.
— Илья, у тебя, наверное, куча вопросов? Как подвезете зомбяка по этому адресу, спустись ко мне в кабинет.
Федорыч нащупал языком углубления от выбитых зубов и, поморщившись, покинул комнату, предварительно сунув мне в руки свернутую напополам бумажку. А я так и остался стоять, наблюдая за действом моих нынешних коллег. Запретные технологии, позволяющие воспринимать человеческое тело как механизм, РАБОТАЛИ!!! Немыслимо! Пугающе. И крайне важно для меня в этом времени. Да прибудет с нами Ра! Как же за столько тысяч лет их «Несущий свет» исказил законы нашего мира.
None
Глава 7. Во всех мирах
— Ты, когда стреляешь, не думаешь о семьях? О покалеченных жизнях их детей, оставшихся сиротами? — Лика говорила себе под нос, макая пакетик чая в остывшую чашку с давно окрашенной в черный водой.
По ее телу изредка пробегала волна мелкой дрожи. Приглушенный свет на кухне штаба не давал видеть ее взгляд. Хотя я и так знал, что она не смотрит ни на меня, ни на приготовленный полчаса назад чай.
— Я выращен для этого. Моя задача — убивать врагов Ра во всех мирах, куда меня закинет судьба.
Я не стал задерживаться в проходе и присел напротив нее, по другую строну круглого стеклянного стола.
— О чем ты вообще говоришь? Какой такой Ра? Когда меня агитировали, мне не говорили, что я буду соучастником массовых убийств людей, а рассказывали совсем противоположное. «Не трать время в интернатуре, будут деньги на свою клинику…». Илья, вы с Борисом постоянно убиваете, а я у вас зачем? Чтобы штопать вас биоэнергетикой и вынимать из вас осколки и пули?
— Я не знаю ничего про ваш мир, Лик. У меня во времени идет перманентная война с титанами, рептилиями, «D» классом, как сегодня.
Мне хотелось утешить нашего лечителя, но подсознательно я чувствовал, что между нами стоит барьер. Барьер еще сильнее, чем в моем мире.
— Илья, у тебя параноидальная постконтузионная шизофрения. Олег Федорыч тебе подыгрывает, потому что вы с Борисом — единственные бойцы, которые у него остались.
— Остались из кого? — заинтересовался я.
— Ты и правда не помнишь? — еще более расстроено пробормотала Лика.