Широкогабаритный джип был примитивен и удобен одновременно.
— Ваша? Наша, Илюш! — улыбнулся Борис. — Мы контролируем проявления иных форм жизни и их влияние на наш мир.
— Как это? — спросил я, рассматривая улицы вечернего города, по которому мы мчали по зову Олега Федоровича.
— Ну, вот среди нас — людей, есть те, кто владеют экстрасенсорными способностями, и очень много тех, кто не владеет и вообще не верит в них. Собственно, сама эзотерическая тишина должна поддерживаться, чтобы не было паники.
Борис управлял машиной уверенно и, казалось, вел агрессивнее, чем окружающий поток автотранспорта.
— И вот такой экстрасенс возомнил себя богом и начинает терроризировать окружающих. Тут и приходим мы.
— Карательные функции инквизиции? — предположил я.
— Да не, дадим по ушам и вколем амнезин, чтобы забыл, с чего начинал. Иногда применяем нейроблокаторы — под ними все сверхспособности как рукой снимает.
— Что такое сверхспособности?
— Ну, вот есть телекинез, телепатия, ясновидение, есть и пирокинетики — поджигатели. Благодаря всему этому добру можно вредить людям.
— А как же эволюция? Мол, сильный пожирает слабого.
— Илюх, не верю я в эту эволюцию. Бог всех создал равными, а эти мало того угнетают, так еще и сатане молятся.
— Сатане? — переспросил я.
— Ну, дьяволу, Люциферу — у него много имен, — фыркнул Борис.
— Ты сам-то его видел? — заинтересовался я.
— Видел его детей. И ты увидишь, дело наживное.
Тем временем, мы подъезжали к офису Олега Федоровича, замаскированному под кафе «23 ступеньки». Помещение находилось на втором этаже бывшего военного завода, закрытого и распроданного после экономического уничтожения материковой сверхдержавы. Возле железной лестницы на стоянке были припаркованы две такие же большие, как у Бориса, черные машины.
«Что за преклонение перед черным цветом?» — подумал я.
— Твою мать… опять долбанные рейдеры, — прошипел Борис.
— Кто? — переспросил я.
— Бандосы, — пояснил штурмовик, доставая из-под наваленных вещей на заднем сидении автоматическое оружие порохового огня и протягивая мне два орудия. — Ты с двух рук из узи стрелять не разучился со своей амнезией?
— Тут, как я понимаю, принцип один — направляешь, нажимаешь?
— Самое главное ты не забыл, — ухмыльнулся Борис, доставая оружие и себе — агрегат автоматического огня, судя по перемотанным изолентой магазинам, с боеприпасом. — Стрелять начинай, если дернутся. А так, делай грозный вид и обоими стволами глазей на головы всех, кого увидишь по очереди. Узи в боевой готовности, нужно только нажать на спуск.
— Не велика наука, — я рассматривал механические устройства для убийства.
— Погнали, иначе Олега Федоровича склонят к нехорошему!
Мы побежали наверх по стальным ступеням. В помещении резковато пахло солодом. Приглушенный свет еле касался пятерых крепких парней в кожаных плащах и дутых куртках, одетых поверх спортивных костюмов. Костюмов по типу того, что был надет на мне. Среди беспорядка перевернутой столовой мебели, в лужах разбитых бутылок с барной стойки сидел Олег Федорович. Его лицо было окровавлено, а над ним склонялся один из непрошеных гостей. Мы с Борисом вбежали в помещение, успев расслышать последние части диалога по ходу подъема по лестнице.
— Ты, фраер тухлозадый, видать в прошлый раз не всосал. Твоя дыра теперь переходит в пользование ООО «Бирюков». Еще раз в городе тебя, козла, увидим, поедешь в лес грибы под землей удобрять. Ты, сука, понял?
У говорившего в руке был зажат тяжелый металлический предмет, подчеркивающий ударную поверхность кулака.
— Нет, ребят. Походу не всосал я в тот раз, — Олег Федорович растянулся в улыбке, в которой недоставало нескольких зубов. — А в лес грибы удобрять придется ехать вам.
Глаза командира заметили нас в дверном проеме. Заметили нас и гости.