— Дети обещали прилететь с внуками на выходных, — тихо прошептала она мне на ухо, переводя тему.
— Отлично, я как раз собирался улетать на спутники Марса, — также тихо сказал я, изображая как будто произнес свои мысли вслух случайно.
— Кай… это наши дети и наши внуки! — Лика делала вид, что сердится.
— Ну, чужими они от этого точно не станут. Что за примитивщина, не в каменном веке живем! Можно было связаться через эфироскоп, — шутил я ей в такт.
— Брось ты! Мы сядем у камина, и ты в сотый раз расскажешь, как воевал под куполом 345, — улыбнулась она.
— Было время… а ты вот меня совсем не ценишь! Принесла бы мне лучше чего-нибудь жидкого из пищевой камеры.
— Ну я же «А» класс! — улыбнулась Лика. — А мы созданы Ра, чтобы командовать такими, как ты… тем более есть машины.
— Машины нам не рабы, Лик, а братья по разуму, дети, можно сказать.
Я взял стакан с коктейлем у подлетевшего ко мне дрона. Дрон передал стакан и отбил пятюню по специально выставленной мной для этого ладони.
— Я знаю, Кай. Я все твои истории слышала на двести раз, — снисходительно произнесла Лика.
— На сто восемьдесят пять раз… — механическим голосом вмешался в разговор дрон.
None
Глава 22. Экзорцист
Тело девушки выгнулось дугой, от чего железная кровать, к которой она была привязана, со скрипом вздрогнула. Стены комнаты напоминали лохмотья из обоев и штукатурки, испачканные запекшейся кровью — до прихода Алексея существо царапало их уже вторую неделю, подавляя волю жертвы болью, исходящей от содранных до костей пальцев.
— Заклинаю тебя, дух, именем царя небесного и царя земного. Слушай меня и смотри на доказательство власти их над тобой.
Экзорцист — суховатого телосложения, не по возрасту седой мужчина — сжимал в руке квадратный лоскуток белой материи, на котором черными чернилами был изображен большой пентакль Соломона. Глаза девушки стали черными как ночь — это то, что управляло телом, расширило глазные зрачки до предельных возможностей. Теперь тварь, сидящая в теле, могла видеть того, кто стоит перед ней, во всех спектрах, в том числе и во вневременных.
— Херли тебе надо, Шесссснадцатый? — прошипела девушка.
— Да все по старинке, — ответил экзорцист. — Назови свое имя, дух!
— Ссскучччно…. Мне сскучно от твоих пессснопений, Лешшша.
Язык девушки вытянулся в сторону взывающего и совершил несколько быстрых лизательных движений.
— Дай, дай лизнуть свой глаз!
— Зачем тебе мой глаз, демон? — удивился Алексей.
Почему многие демоны называли его Шестнадцатым, он тоже не знал, но вполне принимал это как свое мистическое имя.
— Дай лизнуть ссвой карий глаз! — прошипел демон, продолжая быстро лизать воздух.
— У меня зеленые глаза, дух! — отрезал Леха, припечатав ко лбу девушки пентакль акцентированным ударом правой руки. — Назови свое имя!
— Сулико! — крикнула девушка четырьмя звенящими эхом в пустой комнате голосами.
— Выйди из тела девушки, Сулико, во имя небесного и земного… — крикнул демону экзорцист.
— Где? Где жжже ты моя Ссуликооо…в сссердце без любви не легкоо! — зашипела тварь.
Экзорцист выдохнул. Это уже третий случай, когда пентакль не работал, как надо. Шабаш у них что ли намечается или другая какая сходка.
Алексей искренне не понимал, зачем занимать тела крещеных и часто вполне этичных девушек, когда вокруг столько похабных швабр. Но ситуация требовала экстренного решения. Решения проблемы ждали и родители девочки, стоявшие за порогом открытой двери. Мать девушки обняла своего мужа, отца одержимой, и старалась не смотреть на ритуал. Отец же — крепкий мужчина с крупными усами, какие носят прапорщики и полковники, — внимательно наблюдал за всем происходившим.