— Вы меня, конечно, извините, но вы сейчас ведете себя далеко не как преподаватель. Я не стану вам грубить или подлизываться. Не хотите учить меня своему предмету, откажитесь официально. Если же все-таки решите, что уподобляться большинству, тем более студентов, это самый взрослый поступок, то это наша последняя встреча. Я думала, что хотя бы преподаватели здесь адекватные.
Преподавательница поменяла цвет лица с белого до красного и обратно, но, поджав губы, взяла со стола учебник и свои записи и вышла из класса.
Что ж, я пыталась. Значит не судьба мне научиться исцелять. Не сильно-то и хотелось.
Около следующей аудитории уже никого не было, значит все внутри. Я глубоко пару раз вздохнула и пошла туда же.
— Девушка, на моем занятии вам делать нечего! Пошли вон отсюда!
Я от такого приветствие своей скромной персоны афигела, и это слабо сказано. Но все так же молча развернулась и вышла из этого доброжелательного места, похожего на ад. В группе послышались смешки.
М-да. Весело, ничего не скажешь.
Есть все так же не хотелось, и я решила, раз есть время, можно сходить до медблока. Может там мне объяснят, что за чертовщина происходит с моим организмом.
Легко добралась до нужного здания, а вот внутри пришлось поплутать. Но в конце концов смогла найти старичка, которого видела, когда пришла в сознание.
— Здравствуйте, если вы не заняты, я бы хотела с вами поговорить.
Мужчина посмотрел на меня с легкой неприязнью, но согласился на разговор, чему я была очень рада.
— Задавайте свои вопросы и не отвлекайте от работы.
Я прикинула в уме весь список вопросов и поняла, что мы тут надолго.
— Что с моим организмом и какая его часть вообще работает?
Мужчина задумчиво пожевал свою губу, как бы прикидывая, что стоит говорить, а что нет.
— Нога почти восстановилась. Скоро, если будешь заниматься ею, сможешь даже бегать. Рука… можно и ампутировать, при чем на живую, не заметишь. Нервные окончания отмерли, почему она еще не почернела — не понятно, но факт остается фактом, привыкай жить без руки. — сказано все было таким тоном, будто он цены на хлеб обсуждал. — С твоими органами все намного хуже. По большому счету, ты мертва. У тебя не работает большая часть внутренней системы.
— Поэтому мне не требуется еда и в туалет не хочу…
— Да, вероятно, именно в этом дело.
— Но почему тогда я чувствую боль?
Вскинула голову в какой-то надежде. Мне не хотелось умирать. Плевать на всех вокруг, но умирать не хотелось. Я любила жизнь. Я любила жить.
— Боль… это тот странный феномен, из той же песни, в которой могли бы объяснить, почему ты жива. Но я такой не знаю.
Я не сразу поняла, что он сказал, но когда до меня дошло, решила, что это какая-то ерунда. А раз так, значит примем как данность — я живу, но я мертва. Интересно, а меня вообще убить можно?
С кучей дурацких мыслей я вышла из здания и пошла к себе в комнату.
Подумать было о чем, но решительно не хотелось. Я понимала, если решу все обдумать, впаду в истерику. Все-таки я не железная. По пути зашла в ванную комнату. На стене весело зеркало. Я изменилась. Некогда зеленые глаза теперь стали чернеть, зрачка уже почти не было видно, ладно хоть белок остался. Но лично меня это почему-то не пугало, хотя эффект был бомбический, в темном переулке с такой столкнуться и все — инфаркт или инсульт, смотря что быстрей догонит. Волосы были неровно срезаны, сейчас отросли почти до плеча, они всегда быстро росли. И, наверно, через пару-тройку месяцев никто не смог бы назвать меня легкой, но сейчас было то, что мы имеем. Мне всегда нравился цвет своих волос. Шоколадный. Я ни разу их не красила и не собиралась. Лицо осунулось. Я похудела килограмм на десять точно. Я и раньше не было полной, все-таки вся жизнь в спорте, но сейчас казалось, что меня может снести ветром. А я удивлялась, почему меня никто не пробовал еще побить, они просто боялись меня сломать и сесть в тюрьму. Но в то же время это было большой проблемой. Без достаточного веса я не смогу нормально драться. В силу своей гендерной принадлежности я привыкла полагаться не только на силу, но и на скорость и ловкость, но сейчас ни о какой силе вообще говорить не приходилось. Ни массы, ни мышц, а есть я теперь не могу. Вопрос: откуда набирать этот самый вес?
В комнате переоделась в спортивные вещи, от туфель нога болела так, что хотелось реветь в голос, но я запретила себе показывать слабость.
На тренировочном поле никого не было. Дохромала до него спокойно.
Для начала следовало хорошенько размять каждую мышцу на больной ноге. Если схалтурю, то пару дней встать не смогу совершенно точно. А это мне не нужно.
Начала с массажа, промяла все мышцы, растерла все связки. Кстати, я почему-то совершенно точно чувствовала все мышцы, каждую косточку, все хрящики и суставчики. Это было странно. Но зато отвлекало от боли. Массировать ногу одной рукой то еще удовольствие, но в принципе не страшно. Вторая рука болталась как у сломанной куклы.
После приседала, делала махи обеими ногами, прыгала, наклонялась, отжималась, крутила головой в разные стороны, а усталости не чувствовала.
Когда нога стала работать как надо, решила пробежать пару кружков и начать уже свою тренировку.