«Ну вот, как я и боялась. Одного Скорпиона уже нет».
Хромая, я поскакал к тому месту. Нога не давала идти ровно, но, опираясь на камни, я все-таки прошел еще метров пятьдесят.
Ридар лежал у самой стены грота. В пяти шагах от него открывался вход в темную пещеру, и туда вели кровавые следы. Много лапок.
— Блин, что за тварь это сделала? Он же вторая мера.
Грудь юнца зияла огромной дырой, будто из него «Чужой» вырвался. Меч валялся рядом.
«Так я и думала».
Я, с опаской посматривая на темный вход, приблизился к парню.
— Что ты думала? — прошептал я.
«Все животные в Регнуме — первая мера. Но у них в мере ступеней бесконечное количество».
— Та-а-ак, — протянул я, понимая, куда клонит спутница, — Продолжай.
Я осторожно положил нож и ухватился за пояс молодого скорпиона, стал развязывать ремень. Хватит уже голышом бегать. Ботинок у него тоже не было, в это мире много кто босиком бегает, как я понял.
«Если животное достигает восьмой ступени, или еще выше, оно уже может сразиться со зверем на равных».
Стянув штаны, я кое-как надел их. На моем дрище они висели, как мешок, и затянуть пояс одной рукой у меня не получалось. Мучаясь, я на всякий случай подтянул меч. Тяжеловат, но по любому лучше ножа.
— Я понял, — прошептал я, — Какая-то тварь в этой пещере достигла такой силы, что юнцов режет на раз два.
«Да».
— А что же старшие Скорпионы? Им не жалко молодняк отправлять на убой?
«Они придут убить ее. Но только когда заметят, что из пещеры не возвращаются».
Я попытался еще раз затянуть пояс. Поврежденная рука вообще не могла ничего держать.
«Ты не сможешь сражаться».
— Да, я знаю, — кивнул я, пытаясь надрезать чистые лоскуты на рубахе убитого Ридара.
«Я исцелю тебя, но ты же знаешь, что будет дальше?»
— Да, ты отключишься.
«Рука или нога?»
Ясное дело, что руку надо чинить. Но я представил, что опять останусь один, даже без голоса в моей голове, и мне стало неуютно. Я замотал головой.
— Не, так справлюсь, — я зубами попробовал подцепить лоскут с рубахи, стал осторожно надрезать.
В этот момент дикая боль скрутила раненую руку, и я замычал, чуть не свалившись на пол. Муки продолжались секунд двадцать, а я сжимал зубы, боясь заорать. Мало ли как далеко это чудовище.
Но вот боль отпустила, и я сразу позвал.
— Эй, ты тут?
Спутница молчала. Все-таки она сделала это.
Я сразу поднял левую руку. Тыльную сторону ладони покрывали свежие розовые шрамы, но крови больше не было. Я осторожно сжал и разжал кулак.