Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Я засыпал с женой в обнимку, в нашей спальне, уже после того, как уложили неугомонную Эльзу. Лиза чуть поплакала, сказав, что это последняя наша ночь, а я успокаивал ее, пытался выгнать из ее головы этот бред. Я чувствовал ее тепло, ее губы, ее руки, и уткнулся носом в ее волосы. Мне было хорошо…
— Мне так хорошо, — сказала Лиза и поерзала головой на моей груди.
Я напрягся. Сказала чужим голосом. Не своим. И тут я проснулся….
На том самом лежаке, на котором я засыпал этой ночью, я лежал не один. Рядом, на моем плече, покоилась копна каштановых волос, ласковая рука елозила по моей груди, теребя завязки бинтов. На моих тощих ногах лежала нога. Красивая нога. И были мы с ней в чем мать родила, я отлично видел гитарные изгибы женского тела.
— Ты кто? — только и спросил я.
— Адрианна, — ко мне повернулись чистые карие глаза, — можешь звать Адри.
— А что ты тут делаешь, Адри?
Она даже смутилась. Я заметил, как она слегка покраснела, а потом улыбнулась:
— Мастер четвертое жало, конечно, говорил, что ты со странностями. Но ночью я этого не заметила.
Адрианна погладила мой живот, рука поехала вниз…
— Погоди, погоди, — я схватил ее руку, — В смысле ночью? А мы что, это самое…
— Я бы даже сказала, этой ночью было самое то! Я не ожидала этого от такого худенького, тем более, нуля. Да ты еще и ранен был, говорят.
Я почувствовал, что сейчас покраснею.
— Ты, наверное, и не помнишь, но я грела тебя все полторы недели, что ты лежал в забытье, — совершенно беззаботно сказала Адрианна, убирая непослушную прядь с лица.
Услышав это, я только вытянул губы уточкой от удивления. Да все даже еще хлеще, чем я представлял.
— Так… я… а… — я немного опешил от этого, и не мог подобрать слов.
Вообще-то я всегда считал себя верным мужем, и дело было даже не в каких-то принципах. Мне не нужна была другая, и я не задумывался о левых похождениях от слова «вообще». А сейчас меня разрывали совсем уж противоречивые чувства…
Что было в бреду, уже не изменить, но сейчас я вполне мог за себя отвечать.
— А зачем все это? — наконец спросил я, взяв себя в руки.
— Таково повеление старейшины, — пожав плечами, сказала Адри, — Сначала тебе было нужно тепло, а потом… ну… а кто такая Лиза?
Я вздохнул, и свободной рукой потер лицо. Остатки сна как-то совсем уж улетучились, и я глянул на маленькие окошки под потолком. Судя по углу солнечного света, время было уже позднее.
— Это моя жена, — сказал я, и сглотнул подкативший ком.
Адри чуть отстранилась, заглядывая мне в глаза.
— А где она? Почему ты с ней прощался?
Я понял, как мне до этого нужно было высказаться хоть кому-то о том, что произошло со мной и моей семьей. Мне просто не хватало сочувствующих глаз, кому бы я мог хоть о чем-то рассказать, хоть самую малость.
Понятно, что эта Адри, скорее всего, расскажет все старейшине. Но это и не было такой важной информацией, уж в этом-то мире этим никто воспользоваться не сможет.
— Она погибла, — выдохнул я обреченно.
Я впервые это сказал, и даже стало немного легче. По щеке покатилась слеза, и Адри забрала ее большим пальцем.
— А как тебя зовут? По-настоящему?
Я, как обычно, хотел сказать, что не помню, как вдруг…А ведь во сне жена назвала меня Марком.