— Он и наложил родовой барьер. И с тех пор каждый волчонок рождается не выше первой ступени, и не может подняться.
Вот тебе и третья мера. Я хотел узнать, на что способен «человек», вот и узнал. Закрыть развитие целого рода на сотни лет! Да этот «супермен» может по одному желанию зарубить всю мою миссию на корню.
— Это как же так?
— Приор Зигфрид имеет такую власть. Это величайший дар Неба. Дар судьи.
— Но ты же его прорвал.
— Я убил ангела, — испуганно сказал Рычок.
— Слишком много духа получил, — сказал я, кивая своей догадке.
Волчонок не ответил, лишь обеспокоенно смотрел на небо, приложив два пальца ко лбу.
— Сдается мне, Рычок, надо еще думать.
— Ты о чем?
— Думаешь, у Серых мы найдем справедливость? — спросил я, — Совет находится в деревне у Волков?
— Да, в главной деревне.
— А кто в Совете заседает?
— Представители сильнейших стай.
— Двенадцати? — с ходу спросил я.
— Ну, должно быть так, — кивнул Рычок, — Так говорил дедушка. Но когда Желтые Скорпионы исчезли, стало по-другому. Я теперь даже и не знаю, сколько стай под Серыми. Но Белых Волков в Совете нет.
— Ну, естественно, — сказал я, оставив в мыслях заметку, что «тринадцатый», которого я ищу, может быть и в Совете Стай. Как лишний.
Я вспомнил, что Старый был в Совете исключительно из-за сильного дара. Значит, там был примерно такой же принцип, как на нашей Земле — кто имеет мощное оружие, с тем считаются. Но это не значит, что дружат.
Вскоре каменистые холмы стали более пологими, я почуял, что мы уже почти пришли. Впереди, за возвышением, показался сизый дымок. Ну, значит, скоро точно деревня. А если есть дым, значит, жизнь там продолжается.
Может, Дадаш солгал мне по приказу старейшины? Чтобы меня сюда больше не тянуло?
— Давай поднажмем, — я прибавил шагу.
Мы решили сойти с тропы, огибающей холм, и сначала посмотреть с возвышенности. Но, едва мы поднялись…
Дымили не домашние очаги. Чернели сгоревшие поля, с которых не успели собрать урожай, стога расползлись пепельной трухой. Дальше, в деревне, тоже было запустение — несколько домов стояли истлевшими коробками. Дым шел из многих мест сразу, где, видимо, еще было чему тлеть.
У меня перехватило дыхание — Дадаш не соврал. Не было видно ни единой живой души. Я перехватил копье и побежал вниз по склону.
Вскоре под ногами захрустели обугленные корешки пшеницы. Поднимая пепельный след, я несся изо всех сил. Выбежав на дорогу, оставшийся до деревни путь я преодолел за считанные минуты.
Пробежав мимо первого дома, я ощутил острое чувство опасности и остановился. Рычок тоже замер в двух шагах за спиной.
— Ты почувствовал, да? — спросил он меня.
Я кивнул, но интуиция вдруг замолкла — опасность будто исчезла. Мне сразу вспомнились Кабаны, с которыми я бился в лесу. Помнится, один из них мог заглушить чутье.
— А теперь исчезло, — удивленно сказал Рычок, — Прямо как тогда, в храме…
Мы постояли некоторое время, прислушиваясь к ощущениям. Ничего. Спокойный погожий денек, солнышко греет, чуть поддувает ветерок. Если бы в деревне не встречались сгоревшие дома, и ходили люди, я бы даже насладился моментом.