На третий день после нашего бегства Осви заявил, что больше не может идти с нами.
— Я умираю, — сказал он.
Мы остановились у небольшого ручья, что нёс свои воды куда-то на запад. Пологий глинистый берег зарос низкими ивами, с которых уже облетела листва, и мы спустились к воде, чтобы напоить лошадей и наполнить бурдюки.
Осви сел на холодную влажную землю рядом с ивой и прислонился к стволу. Он смотрел на бегущий ручей сквозь полуприкрытые ресницы. Брианна села на корточки рядом с ним и взяла его за руку. Я стоял чуть поодаль, обтирая своего мерина пучком сухой травы.
— Госпожа, — попытался улыбнуться воин, но лицо исказила гримаса боли.
— Молчи, Осви, — сказала она.
Я заметил в её глазах отблески слёз. Гаэл левой рукой прикоснулся к ране, поморщился, посмотрел на пальцы. На пальцах была кровь, рана снова открылась.
— Расскажи моей семье, как я сражался за тебя, госпожа, — попросил Осви. — Расскажи, как я умер.
— Хорошо, Осви, я расскажу им, — пообещала Брианна.
Гаэл втянул холодный воздух через сжатые зубы и шумно выдохнул. Лицо его приобрело землистый оттенок, он дрожал от лихорадки. Я отчётливо понял, что лучше уж погибнуть в бою, чем умирать вот так — долго и мучительно. Нет, я не боялся смерти как таковой, и Осви тоже не боялся. Куда страшнее прослыть трусом, например.
Брианна сидела молча возле него и держала его за руку. Слёзы покатились по её щекам, оставляя светлые дорожки.
— Южанин, — произнёс Осви. — Подойди.
Я похлопал мерина по лоснящейся шее и подошёл к умирающему. Почему-то он избегал называть меня по имени. Я подошёл к нему с левой стороны, с правой сидела Брианна. Я опустился на одно колено.
— Это достойная смерть, — сказал я.
— Заткнись и слушай, — оборвал он меня.
Я кивнул. Последняя воля умирающего священна у всех народов. Гаэл некоторое время собирался с мыслями, я терпеливо ждал.
— Кровь этой девушки — кровь первых королей севера. Не дай самозванцам заполучить её.
Брианна устало посмотрела на него.
— Осви, — перебила она. — Сейчас не время для твоих сказок. Прошу, перестань.
Но Осви не слушал.
— Клянись, — прошипел он, хватая меня за предплечье и сжимая с неожиданной для умирающего силой.
Я прикрыл глаза. Ещё одна клятва, что будет держать меня здесь, на севере, вдали от дома. Но и отказать я не мог.
— Клянусь, я сделаю всё, чтобы Брианна ап Аргайл не досталась самозванцам, — сказал я то, что он хотел услышать.
— Ни Гибрухту, ни его сыну, ни Кигану, — Осви всё ещё крепко держал меня.
— Никому из них, — пообещал я.
Гаэл кивнул и прикрыл глаза. Он ослабил хватку, и я медленно высвободил руку. Отпечатки его пальцев всё ещё горели на коже.
— Но тогда я должен знать, — сказал я. — Киган говорил про проклятие и ведьмовство. Это правда?
Осви усмехнулся и поморщился от накатившей боли.
— Ложь от первого до последнего слова. Грязные сплетни.
Я вздохнул. Ещё несколько дней назад я советовал королю взять её в жёны, а теперь даю клятву умирающему, что не допущу такого исхода.