А Медянка тем временем спустилась к ручью. Высоко закатала брюки и прямо в сапожках вошла в быструю воду чуть ли не по колено. Наклонилась, выставила перед собой согнуты ладони и застыла в такой позе.
Я внимательно наблюдал за ней, но так и не уловил стремительного движения рук. Только увидел, как она уже сжимает ими здоровенную бьющуюся рыбину почти метровой длины. Выбросила её далеко на берег и снова замерла над бурлящей водой. Второй улов оказался поменьше размером, но всё равно впечатлял.
Вот это поворот! Значит, моя спутница плотоядная? Впервые вижу.
Увидеть нового мне предстояло ещё немало: как потрошат рыбу, как чистят, как разделывают на части… Как жарят над костерком на узком металлическом противне. Как приправляют лимонным соком и какими-то измельчёнными травами − всё из запасов. Угощение было запредельно экзотическим и на грани экстремальности. Впрочем, почти в самый раз для моей ситуации.
Резонный в такой случае вопрос задать не возбранялось, и я с искренним удивлением спросил:
− Как же ты путешествуешь без синтезатора? И риск, и сложности…
Ответить сразу не ответили, но обо мне позаботились: усадили поудобнее, снабдили обеденными принадлежностями и разве что салфеточку на шею не повязали. И лишь потом немного разъяснили:
− Риска никакого нет: рыба − существо холоднокровное, у неё ни души, ни разума. Прочих животных употреблять в пищу, разумеется, не стоит.
«Не стоит», значит… Это вместо категорического «нельзя». Происходящее мне нравилось всё меньше и меньше.
Однако выделенную приличную порцию я съел полностью и не без удовольствия. Чуть ли не с восторгом, говоря откровенно. Оно и понятно.
После обеда Мина проверила свои сапоги, которые разместила на палящем солнце, и оставила их сушиться дальше. Затем достала из сумки какую-то хитрую машинку, пощёлкала ей и предложила:
− Давайте я вас немного подстригу? А то неудобно, наверное.
Ещё один познавательный процесс. Нет, встречаются и во Внешнем Космосе мужчины, предпочитающие по старинке ручную стрижку и особенно бритьё − острейшей сталью; так, чтобы явственно царапала кожу. Но, как по мне, то это попытка придумать ретро-стиль там, где его и быть не может. Куда эффективнее и безопасней медицинская коррекция атавистической растительности с помощью химических препаратов. Одна таблетка в неделю с рассчитанной дозой − и никаких проблем. Ах, синтезатор, как же без тебя плохо!
Конечно, я не отказался. Чаровать эту странную богатырочку мне не судьба, но и пугалом огородным быть негоже. Женщины могут понять и простить даже откровенное злодейство, а вот показную неряшливость вряд ли.
Через полчаса я уже выглядел стареющим, молодящимся ловеласом. И если бы не эти ужасные кожные складки, то было бы вполне хорошо. А так лишь терпимо.
Отсутствие «би-браслета» всё-таки подкосило мои силы, и после косметической обработки я незаметно задремал. Проснулся ближе к вечеру отдохнувшим и почти успокоившимся. Где-то на две трети по десятибалльной шкале.
Мина сидела рядом всё в том же полусогнутом положении, на вид не слишком удобном. Вокруг было прибрано, необходимые в быту вещи лежали поодаль на дощечках. Топлива для вечернего костра тоже навалено вдоволь.
Я привстал, затем решительно сел. Внутренне прислушался. Расценил своё самочувствие как удовлетворительное, ближе к хорошему. Протянул ладонь, накрыл ею твёрдые девичьи пальчики и тихо сказал:
− Без тебя я точно вскоре загнулся бы. Спасибо за всё, отважная «охотница».
Медянка не обернулась, но руки не убрала. Другой наугад поправила сзади волосы и сказала:
− Я больше не из этой стаи.
Помолчала и добавила:
− Они меня прогнали.
Я не поверил своим ушам.
Ничего сказать в ответ не успел − совсем близко от нас появились звери. Слева крупный волк, справа пятнистый оленёнок. Встали напротив и смотрят.
Я инстинктивно отшатнулся. Сунулся в карман за ножом − вот он, остренький, толку-то…
Мина сидела неподвижно, словно ничего не происходило. Пришлось нагнуться и торопливо прошептать ей на ухо:
− Вызывай «истинную силу», немедленно! Тебе придётся сражаться в одиночку, я концентрироваться не могу.
− Почему? − спросила она одновременно и безмятежно, и как-то заторможено. − Разве наша мощь способна пропадать?
− У меня так и не зажила сквозная рана в плече, − не моргнув честными глазами, выдал я. − Сказались допросы с пристрастием в темнице у Аггея… Поэтому при усилении могу быстро истечь кровью.