− Кто ты?
Странно это. На сто миль в окружности ни души, тут вдруг такая неожиданная встреча и что − совсем не интересно? Не по-людски как-то.
− А вот вспомни, как однажды года четыре назад одна лохматая девчушка с восторгом наблюдала за моей тренировкой с боевой цепью, − вкрадчиво сказал я. − А после смело подошла (правда, сзади), подёргала меня за рубашку и выдала: «Господин Серж, я от вас в восторге! Не научите ли своему боевому искусству?» Я, конечно, был слегка разочарован, что на самом деле понравилась не моя мужская стать, а военные умения, но отказать не смог…
Её глаза стремительно расширились почти до предела. Я не успел опомниться, как она уже стояла на земле рядом и, стиснув до боли в кулачках мои плечи, смотрела, смотрела, смотрела… Потом уронила руки, отступила назад и выдохнула:
− Рыцарь? Вы?! В таком виде?! Как же это?
Я весьма жалко улыбнулся и мешком плюхнулся на землю возле её ног.
…Минут через двадцать я очнулся (вернее, сделал вид). За это время меня перенесли немного ниже и дальше, к заветному ручью, и расположили на походной постели, имевшей форму надувного матраса. Помимо этого вообще распаковались, как при основательной стоянке. Место вполне соответствовало: приподнятый над водой берег с каменным основанием и высоким верхом при небольшом углублении типа пещерного. От прямого дождя защитит, от косого вряд ли.
Когда я с показным усилием разлепил веки, Медянка стояла рядом с пригоршней воды и собиралась плеснуть мне на лицо. Увидев, что в этом уже нет нужды, она отряхнула руки, достала термоштоф и аккуратно напоила меня каким-то терпким, сладковатым отваром. От долгожданного горячего напитка я едва не прослезился.
− Голова закружилась, − пояснил я, переведя дыхание. − Ослабел до крайности после всех злоключений…
Мина понимающе кивнула. Показала глазами на биостимулятор и спросила:
− Давно с ним?
− Две недели с гаком, − сказал я. − Последний из запаса. Которые сутки тащусь на пределе. А до этого был полгода в плену, в тесной камере…
− У Аггея?
− У него, коварного…
Медянка снова качнула головой. Ничего не сказав, села рядом, обхватив руками согнутые ноги в брючках из походного кожзаменителя, как и у меня. Смотрела куда-то в сторону, на бурлящий бег предгорного потока.
Возникло чувство смутной тревоги: моя спасительница вела себя малопонятно. Я же вообще не представлял, как с нею себя держать. Болезненная неуверенность рядом со знакомой молодой женщиной − только этого не хватало! И дело было не в моём предосудительном виде, а…
− Угости ещё, − я протянул руку. − Прекрасно бодрит! Что это?
− «Золотой корень». Но много нельзя, особенно на слабый желудок. Держите.
Я сделал пару небольших глотков и принял полусидячее положение, стараясь показать, что чувствую себя много лучше. На самом деле тревога моя росла.
Как быть, с чего начать? Рассказать о своих проблемах? Так ведь пока не спрашивали. Хотя в данном положении это самый естественный поступок.
Но слишком уж быстро получился у неё переход от изумления при встрече к почти полному равнодушию. Словно некий тумблер сам собой переключился. Надо как-то иначе.
И потом: что она вообще здесь делает? Направлена «охотницами» на разведку? А сами они чего в этих краях забыли?
Может, Энка-Куница решила вернуться домой? Но к атаману Саверию только одна дорога − мимо стана Аггея. Совершенно безнадёжная затея. И кроме того…
− Мина, где сейчас атаман Тит?
− Не знаю. Он устроил нас отдыхать и лечиться в вашем особняке, а сам уехал. «О-дву-конь» − наверное, спешил к своим.
Вот оно что! Значит, искатели приключений где-то встретились, объединились и добрались-таки до моих заповедных угодий. И как я упустил из виду, что Тит имеет огромное влияние на Стаса Ладвина? Тот не посмел ослушаться знаменитого атамана и впустил всю шатию-братию на постой. Не страшно: к моим секретным покоям, компакт-библиотеке и залам «Времена года» доступа нет. Да и зачем они им?
− Рад за вас, − сказал я осторожно. − Мне повезло меньше. Новый лидер богатырей гостеприимством не отличается…
Медянка не проявила интереса, и я в натуре растерялся. Надолго замолчал, пытаясь собраться с мыслями. Сбор продуктивных идей шёл туго.
Мина встала и занялась своим конём: освободила полностью от груза, расседлала и пустила пастись неподалеку. Потом распаковала и поставила добротную палатку. Значит, решила какое-то время присмотреть за мною: уже хорошо.
Подумав, я осторожно снял с руки «би-браслет», чтобы сохранить остаток его стимулирующего действия на предельно крайний случай. И едва на самом деле не лишился чувств от мгновенного приступа слабости и дурноты. Это заметили и снова угостили чудодейственным отваром. Закусить дали большой сухой лепёшкой − я с трудом удержался, чтобы не проглотить её целиком. Сразу захотелось не просто есть, а хавать, жрать, трескать, лопать… Давясь, сопя, урча и вытирая слюни рукавом.