— Как только первый луч солнца коснётся кострища. До того времени можем даже попробовать поспать.
— Бесполезно. Я бужу новичков и Татарина из стазиса, он нам нужен в данный момент, как никто другой, — прикинув в уме наши шансы на победу без помощи сенса, ответил я.
— Эх, а так хотелось отдохнуть чутка! — выдал, сокрушаясь, Фил.
Совершив короткую пробежку от нашего поста до грузовика, в котором отдыхал сенс, запрыгнул внутрь, громко хлопнув дверью. Без лишних прелюдий наклонился почти к самому уху и нежно прошептал:
— Вставай, дорогой мой Татарин, самый выносливый во всём Улье, ты нужен мне, чтобы защитить горстку неготового к нападению мутантов мяса, — куснув за мочку уха.
— М-м-м, да, Васфия, свет очей моих, — пуская слюну и возбуждённо мыча, прошептал Татарин. — А-а-а, блять!!! — реакция же его, когда он открыл глаза, совершенно отличалась и отличалась сугубо в лучшую сторону.
Расширенные зрачки, ускоренное сердцебиение и экстренное включение мозга в работу, причём, судя по всему, параллельно с даром, ибо спустя ещё несколько секунд он ещё раз крикнул:
— Бля-я-я-я-ять! — и выскочил из салона. — Судя по тому, сколько мертвяков откликается на мой сигнал, на нас прёт просто живое блядское море. По движению как раз с того кластера, на котором мы завалили летуна.
— Херово, — только и сказал я, вышагивая от машины к машине, в поиске армейца с дедом.
К моему счастью, для того, чтобы их разбудить, не пришлось применять столь экстремальные для здоровья методы. Только услышав наши шаги, дед проснулся и разбудил армейца.
— Видимо, наша смена, — сказал он как раз в тот момент, когда я нашёл место их ночлега.
— Не только. Наша тоже. Выбирайтесь, времени мало!
— Ну, вообще времени у нас с запасом. Около часа ещё. К тому же, ты теперь знаешь, откуда они идут, — вставил ремарку Татарин.
— И да, и нет. Почему-то чувство опасности взвыло именно сейчас. Есть такое ощущение, что у нас в лагере резко объявился элитник.
— О чём вы, ребят? — задал вопрос армеец.
— Не о чём, а о ком, хотя не суть важно. Через, сколько ты там сказал?
— Час.
— ...Час всё решится. Устоим ли мы в этом дозоре, или нас попросту сметут и сожрут?
Вернулся лёгкой трусцой к посту, по пути прихватив Алика. Устроил экстренное собрание, по памяти накидав сильно упрощённую версию маршрута до стаба. Отметил три точки: стаб, цель и нас — задал интересующий вопрос:
— Они, примерно, где?
Татарин отметил место на карте. Точка между нашим стабом и нами, стремительно сокращающая дистанцию в нашу сторону.
— Сколько времени у нас осталось?
— Примерно минут двадцать пять, если не меньше. Они сильно подтопили за последние две минуты.
— Наступление теплокровных с других сторон ощущаешь?
— Нет. Совершенно глу...
— А-а-а!!! — жуткий душераздирающий крик, донёсшийся из лагеря, прервал сенса. Ведьмак неверяще посмотрел сначала на него, потом на меня. Кивнул, отправляя на разведку.
Спустя полминуты нервного ожидания, рация заговорила голосом Ведьмака:
— При всём моём уважении, Татарин, ты нихуёво так ошибся. Снимайтесь с поста, нам, похоже, придётся занимать глухую круговую оборону, иначе сожрут по-отдельности.
— Что всё-таки случилось? — спросил на бегу, закидывая автомат за спину, ибо он совершенно бесполезен близь цистерн с топливом.
— Пиздец случился! — прокричал Ведьмак нам. — Тут летающая тварь чувака унесла. Раз — и нету!