— Шлема на твой размер не нашлось. — покачал головой Кирби. — Так что придется обойтись, как обычно, очками и маской.
— Не страшно. — улыбнулась Фэй. — Только скажи — ты правда думаешь, что я готова?
— Не уверен. — Кирби развернулся спиной. — Но выбора нет.
— Фэй!
Проводив взглядом удаляющегося Кирби, Фэй подошла к матери.
— У нас все готово, дочь. — печально улыбнулась Знающая. — Все погружено и готово.
— Кроме самого главного. — Виал тоже улыбнулся, — невиданное дело! — и положил руку Фэй на плечо. — Помни, девочка, что бы там ни сунул тебе твой Защитник, чему бы он тебя там ни обучал. Главное, что у тебя есть и с чем т лучше всего умеешь управляться — здесь.
И ткнул в лоб длинным пальцем. Совсем не обидно и даже приятно. Дав свое напутствие, он отошел, уступив место матери.
— Фэй… — выдохнула мать. — Имей в виду, будь мое состояние хотя бы вполовину лучше, я бы тебя ремнем отхлестала, несмотря на твой возраст.
Чистое небо, она же плачет! Сама улыбается, а в глазах сверкают яркие блики.
Внутри все сжалось. Чтобы тоже не заплакать, пришлось сглотнуть.
— Но, раз уж вышло так, как вышло, — утеревшись рукавом, продолжила мать, — то постарайся сильно не рисковать.
— Не беспокойтесь, Глас! — вклинился Кирби, уже стоящий в распахнутом люке. — Для этого у нее есть я!
— У тебя отвратительный Защитник. — засмеялась мать. — Грубый и дерзкий, но, если он вернет мне мою дочь живой, клянусь, я все прощу! И тебе тоже. Уверена, твой отец со мной согласился бы.
Отец…
Отец даже проводить не соизволил прийти! Явственно хрустнули суставы пальцев, зубы вторили им скрипом.
Но мать не виновата. Она совершенно ни при чем. И срывать на ней злость — последнее дело. Поэтому Фэй несколько раз глубоко вздохнула и заставила себя разжать пальцы.
— Не хороните нас раньше времени. — жестче, чем хотелось бы, сказала Познающая. — Мы вернемся.
— Я верю. — улыбнулась мать и обняла Фэй. — Я знаю.
Отодвинув дочь, она слегка подтолкнула ее в спину:
— Иди. А то я тебя все-таки выдеру.
Улыбнувшись в ответ, Фэй пошла к краулеру. Ребристый трап завибрировал под ногами, упакованный в складки охряного костюма нож вторил ему тихим скрипом стали по хитину. Даже бездушные вещи рвались в путешествие, в бой. А раз так, и человеку, хозяину, не пристало рефлексировать и оборачиваться. Уходить так ухо…
— Фэй!
Познающая замерла, не закончив шага. Ботинки цвета песка скатились со сложенного костюма и упали. С чего ты это? И почему так дрожат ноги?
Все просто.
Не выдержав, Фэй бросила костюм на пол, и помчалась вниз по трапу, вытянув руки.
— Фэй!
Жесткая белая ткань больно оцарапала щеку. Плевать! И на мокрое пятно, по той ткани расплывающееся, тоже плевать! Главное, что он пришел.
— Папа… — выдохнула Фэй. — Ты все же пришел…
— Эй… — отец присел рядом и заглянул прямо в глаза. — Разве я мог иначе? В смысле, я думал, что мог, а оказалось…