И вот лежу я как-то раз, наслаждаюсь своим святым дневным сном, и нужно было случиться какой-то неотложной херне, нуждающейся в моём участии, а до меня не могли дозвониться. Домашнего телефона у нас уже давно не было. На него звонили только пидоры-менеджеры, предлагающие свои пластиковые окна или новый бойлер, и мы решили избавиться от него за ненадобностью.
Кто-то перелез через забор, решив не заморачиваться, и постучал в дверь дома. Я сквозь сон слышал, как этот кто-то гремел створками, но Система погладила меня по голове, сделала мою подушку мягкой, и сказала, что всё в порядке, и я могу спать дальше.
На кухне слышались приглушенные голоса, и я решил, что это кто-то из мамкиных кентов.
— Бостон! — крикнула матушка через некоторое время.
Я лишь натянул на голову одеяло. Пусть сами решают свои вопросы, я в домике.
— Бостон, твою мать! К тебе пришли!
Я с рыком сел на кровати. Одеяло слетело с меня, как улыбка с лица отца, до которого наконец-то дошло, что сынок накрасил ногти мамкиным лаком не для прикола.
Я напялил футболку и, почёсывая жопу сквозь шорты, выперся на кухню. И чутка прихуел. Аккуратно одетая Кира сидела на стуле, с которого шагнул наш сосед Ванька-суицидник, а я потом сходил к нему забрать то, что плохо лежит. Она попивала чаёк из кружки, оттопыривая пальчик, и раскусывала своими белоснежными зубами каменное печенье.
Охуеть! Мамка кого-то из моих гостей чаем напоила! Нихуя себе! Надо день в календаре красным обвести.
— Салют, Бос! — помахала мне Кира куском печенья. — Дело горит, а у тебя абонент — не абонент.
— Да вы заебали со своими горящими делами, — честно сказал я.
Кира пожала плечами.
— Олька говорит крупная рыба с крючка срывается, и ты там нужен. В восемь сбор на фабрике.
Я поднял шары на настенные часы.
— Блять, ещё несколько часов осталось!
— Отлично, значит, не опоздаешь.
Я присел хлебнуть с ней чая, после чего она откланялась, поблагодарив мою матушку за угощение. Мать закрыла за ней и присела ко мне за стол.
— Где ты её такую нашёл? — спросила мама с восторгом.
— Шёл по жизни, споткнулся обо что-то мягкое и матерящееся. Смотрю — лежит. Сама нашлась, короче.
Матушка неожиданно взяла меня за руку.
— Не проворонь её, Бостон. Хорошо?
Я с удивлением посмотрел на её ладони, упавшие на тыльную сторону моих кистей.
— Мы не вместе.
— Чего время тогда теряешь?
— Нахуй мне не сдались отношения потому что. Всё, что мне сейчас нужно от женщин, я могу получить без лишнего мозгоёбства.
Мама вздохнула и убрала руки.
— Жаль. А то она ни в какое сравнение не идёт с теми шмарами, кого ты иногда ночевать приводил.
— Расслабься, мам. Она на самом деле не такая, какой тебе нарисовалась. Это маска. Она чарами всякими владеет, гипнотизирует людей. Вот и на тебя подействовало.
— И всё же, — не уступила мать. — Тоже уметь надо. Эх, жаль мне мужики с таким шармом не попадались. Я бы хер своё упустила!
— Ну ты-то своё не упустишь, — закончил я разговор и ушёл, швырнув кружку в мойку.