— Живём, хлеб жуём.
— А увеличить количество хлеба желания не имеется?
— Это мы всегда за. Чо, где встретимся и обговорим?
— Времени нет, Артур. В пять, а ещё лучше в полпятого надо выдвигать. В четыре встретимся, и я там всё расскажу. Ещё двоих цеплять надо помимо нас. Есть свободные люди?
— Доцык и Губер.
На манеже всё те же. Есть у меня масса историй с участием этих лиц, я сейчас с Домыслом договорю и одну из них расскажу. Тоже из подростковых времён и тоже про то, как мне открытый Интерфейс подсобил тогда.
— Сложное дело? — уточняет Домысел.
Ему по барабану на самом деле. Дай ему только включиться, он там и Кеннеди пристрелит. Интересуется чисто, чтобы знать, насколько заряжаться.
— Как тогда с торговыми. Пару клюшек бы не помешало.
— Понял.
Отлично, пока всё срастается. Потопал я на кухню, и по пути запутался в макрамешке, висящей в коридоре. Бывшая повесила, а мне всё лень снимать, вот я и путешествую в Нарнию, каждый раз, когда с утра экспедирую коридор.
Бахнул кофейка, потом ещё, потом ещё. Пожрал без удовольствия, но надо. Я уже давно выяснил, что если не буду есть, то крякну быстрее, чем хотелось бы. Не то, что я за жизнь волнуюсь, как ты уже понял, но всё же жизнь — кайф, хоть и шлюха та ещё. С ней противно, но с ней классно. Поэтому я её разношу, как могу, и как могу — берегу.
Пока я ходил по хате туда-сюда и залипал в телефон, настало время выдвигать. Я подошёл к картине на стене и отодвинул её. Она послушно отошла и обнажила для меня потайной шкафчик. Если у меня задумают провести обыск или какой-то форточник залётный окажется здесь, то тайник они найдут в два счёта, но я и не боюсь. Спрятал я его чисто от шлюх, что здесь бывают в ночи выходных дней, и от Малого, что заходит в гости. Он, конечно, знает о моих нездравых увлечениях, но всё равно разбрасывать перед ним упаковки от бургеров я не стану.
Я открыл шкафчик, и взгляд заскользил по пакетикам, этикеткам и баночкам. Что подойдёт сегодня? Вот тут мне снова вспомнилась история с Губером и Доцыком, в которой и Малой поучаствовал. Тогда я тоже впервые думал, что же мне сожрать такого? Что поможет отбуцать торпеду Губера? Я тогда только с бургером чемпионов и коктейлем живости был знаком, но не был в них уверен. А про другое ещё не выяснил, что даёт какой эффект, что подойдёт для ситуации больше, поэтому выбор был довольно сложный.
Давай мы с тобой вернёмся в то лето, когда мне было семнадцать, и я переходил в последний класс. Три, два, раз, кто ещё не поставил лайк, тот пидарас, а мы запускаем кат-сцену.
(Проклятие Пидараса снимается тычком по сердечку на странице книги. Так как дальше шагают только натуралы, то сходи поставь лайк. Мы тебя подождём)
Глава 3. Дерзкий шкет
Лачуга семьи Бостона. Уже послеобеденное время, но духота стоит, как в очке у дьявола. Малой возвращается домой после беготни по помойкам со своими новыми друзьями.
— Кто? — спрашиваю я грозно, едва завидев фонарь под его левым глазом.
А сам нервничаю прямо. Я уже понял правила мест, где мы живём. Залез в движуху — трудно вылезти. Я уже одной ногой тонул в этой трясине, и очень хотел, чтобы Малой двигался своим путём. Обычной дорогой без жёстких правил, без дури, без драк. А он заобщался с Доцыком, братишкой бандюгана местного. Братишка там недалеко с пальмы упал, такой же рос, как и братан его.
— Зацепился с кем-то? — продолжаю я грозно, а Малой всё молчит.
Я подхожу и давлю ему на глаз, он вздрагивает и шипит от боли. Ничего, полезно будет. Я на него никогда руки не поднимал и не стану, но привязать физическое ощущение к ситуации просто необходимо. Я-то вкручу ему сейчас хорошенько в уши и в мозг, но этого недостаточно. Бить я его не стану, а вот что-то между — в данном случае надавить на уже полученный фингал — в самый раз.
Он вырвался и отошёл на пару шагов назад.
— Боксовались мы, — буркнул он, потирая глаз.
Смотрю и пытаюсь прочитать — врёт или нет? В любом случае, мне это не нравится.
Если с кем-то помахались, а он говорить не хочет, то, значит, там дело нечисто. Он знает, что ничего страшного нет в том, чтобы с кем-то что-то не поделить. Просто бы с кем-то подрался, так сказал бы честно — братан, меня щёлкнули. Там мы бы уже решали, где их ловить. А раз уклоняется, значит, либо неправы кругом были, либо вытворили что-то экстраординарное.
Если не врёт, то тоже ситуация неприятная. Вот так всё и начинается. С дружеских спаррингов, в которых выставляется иерархия. Выясняется, кто сильнее невинным путём, а потом, если ты позволил себе усомниться в своей силе, проебав кому-то, кто лучше кулаками машет, ты ему попадёшь и в духовом поединке за независимость в кругу. Малой, конечно, крепкий парень, но там щеглы совсем пробитые и готовые на все.
— С кем? — тяжело смотрю на него.
— С Доцыком.
— Понятно. Короче, Серенький, ты с ними больше не двигаешься.