Как и любой вменяемый человек, я никогда не дочитываю их до конца, вот и сейчас я старался проигнорировать всю эту муть, небезосновательно подозревая, что ко мне она не относится — ядов, стимуляторов и наркотиков с оружием при мне не было, а уж неведомой симпатической субстанции — тем более.
— боевые импланты, симбионты, с генетическим составом отличным от стандартного генотипа человека декларируются в обязательном порядке, — продолжал лить воду бюрократ — лица, не нуждающиеся в декларировании каких-либо перечисленных мною предметов и средств, могут пройти по левому коридору, лица, которым необходимо заполнить декларацию — по правому. Служба контроля границы оставляет за собою право выборочного инструментального досмотра наших уважаемых гостей.
От имени Службы контроля границы предупреждаю так же о следующих значимых обстоятельствах — чувствовалось, что и сам достойный представитель службы контроля границы изрядно утомлён собственным занудством и торопится побыстрее закончить произнесение обязательного текста
— нарушение вышеперечисленных требований к пересекающим границу Митс-Раим может вести к уголовной ответственности, а для лиц, защищённых дипломатической неприкосновенностью — к немедленной высылке из страны.
— законодательством Митс-Раим предусмотрен статус личной зависимости физических лиц. Перед вступлением в половую связь лицо, находящееся в личной зависимости обязано уведомить Вас о своём статусе. Предупреждаю Вас, что в случае появления на свет ребёнка, в результате половой связи с женщиной, находящейся в состоянии личной зависимости, мужчина, являющийся физиологическим отцом не может прямо претендовать на родительские права, хотя и обладает негарантируемым приоритетным правом выкупа прав личной зависимости ребёнка и его матери. Гостьям страны, планирующим деторождение, вызванное половой связью с личнозависимым мужчиной, следует обратить особое внимание, что в случае акта деторождения, совершённого на территории Митс-Раим, на новорожденного будет распространяться законодательство о личной зависимости, что, как правило, влечёт необходимость выкупа доли прав личной зависимости ребёнка у владельца таковых прав относящихся к его отцу.
Отнудев, наконец свой дисклеймер, гостеприимный хозяин вяло махнул рукой в сторону левого коридора. Мы, естественно двинулись налево, и поочерёдно пройдя через красивые стеклянные воротца, перегораживавшие коридор, вышли на улицу. Я шёл следом за Лумиэлем, поэтому сразу обратил внимание на сиреневатые искры электротока, побежавшие по периметру, когда он проходил через хрупкую на вид конструкцию. Ни шедший перед ним Пашка, ни пара венгерских, судя по всему, туристов, проскочивших ещё раньше, таких эффектов не вызвали. Впрочем, ни звуков сирены, ни вообще какой-либо видимой реакции со стороны пограничника, уныло восседавшего рядом с воротцами на трёхногом деревянном табурете, не воспоследовало.
Проходя через стеклянную букву П, я повернулся, пытаясь заметить, спровоцирую ли сам какие-то проявления электричества. И ничего не увидел. Наконец, мы оказались на улице и, поручкавшись с присланным к нам навстречу человеком из консульства, направились к его автомобилю.
30 Кирилл Костин, вечер 17 июня 2024 года, Москва
…возможно, теперь я лучше понимаю ощущения коня под седлом у опытного всадника. Когда по аккуратной, но обязательной к выполнению команде, ты скачешь через препятствия, замедляешь и ускоряешь свой бег…
Ощущение происходящего вокруг постепенно пропадает… я говорю и, кажется, хожу по комнате, но это не моё — чем дальше, тем сильнее. Слова, выскальзывающие из моего рта, пролетают мимо сознания. С трудом ухватываю конец фразы — в этот момент Инстанции начинают покидать меня
— Этот человек останется для связи между нами — как залог будущих отношений. Создайте к нему свой канал, чтобы мы могли коммуницировать через него непосредственно, напрямую.
И я в мгновенном ужасе понимаю, что всё идёт совсем не так, как меня инструктировали, прежде чем отправить сюда. Точнее — мне о многом не соизволили сообщить. Поставили перед фактом. Ни о каких таких каналах со стороны лиц, к которым меня отправляли — договорённости не было. А в моём сознании уже начала открываться дыра, я уже чувствую себе чужое — не Инстанции, а что-то ещё. И у меня нет никакого желания выяснять что конкретно.
Какие-то остатки контроля над моторикой собственного тела сохранились и потому моя правая рука лезет в карман, пытаясь нащупать там стеклянный цилиндр. И натыкается на ‘плеер’. Прибор включается практически самопроизвольно — у меня не хватает сил вдавить кнопку до конца, но он срабатывает от первого же прикосновения. Высверкивающие сине-желтые огни бьют из раскрытого кармана и отражаются в оконном стекле. Я ухватываю эти вспышки буквально краем глаза, но и этого хватает, чтобы преодолеть паралич, разлившийся было по всему телу — я дожимаю кнопку до ощущаемого пальцем, но не слышимого щелчка и вытаскиваю плеер наружу. Звуки, как и в прошлый раз, гаснут. Гаснет и ощущение чужого присутствия в голове — я теряю не только этих, чужих, но и связь с Инстанциями. Движения находящихся в комнате людей замедляются, они выглядят в своём светло-сером как осы, залипшие в меду.
Чем больше я смотрю на мигание хитрого аппарата, тем сильнее проясняется в голове, и, наконец, через несколько долгих секунд я осознаю: cамое разумное, что можно сделать в такой ситуации — это спешно ретироваться…
31 Александр Солодов, день 19 июня, Лавриак и, далее — побережье Средиземного Моря, Аквилея
Начавшаяся с утра “инспекция” с ходу не заладилась — единственный остававшийся в консульстве компьютерщик ушёл в глухую оборону. Он просто отказавшись выдавать нам хоть какие-то документы без санкции непосредственного начальства. 1ый Консул же, подписав распоряжение о проведении проверки с независимыми экспертами (то есть нами), немедленно уехал в неизвестном направлении — и воздействовать на упрямца по этой причине не мог. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что этот ход с его стороны был сознательным. И это мне, конечно же, не особо понравилось. В самом деле — самому организовать такое мероприятие и потом по факту его потопить — это надо либо обладать чрезвычайно нетривиальными организаторскими способностями, либо… либо гражданин имел ввиду вовсе не то, что изначально декларировал московским Старшим Товарищам.
Либо Старшие Товарищи что-то недоговорили уже нам.
Ситуация выглядела тупиковой — как минимум до возвращения какого-то более главного начальства, обещанного на завтра. Времени было навалом, и мы с Лумиэлем решили воспользоваться советом А.А. — взяв в гараже консульства машину, двинули к морю. Пашка откололся — сославшись на то, что “я уже успел навести мосты” и “меня прекрасная девушка ждёт”. Ну, следить за его моральным обликом я точно не нанимался — тем более, что и сам имел вполне аналогичные планы…
Промчавшись за час с небольшим по горному шоссе с парой длинных туннелей, мы проскочили сквозь сонный прибрежный городок и выехали к пригородному общественному пляжу.
Пляж выглядел вполне многообещающе. Море, песок — просто волшебные, женщины радовали глаз… Я уже наметил несколько чрезвычайно перспективных для знакомства экземпляров, когда почувствовал некое томление в своём животе. Ну… бурчит и бурчит. Однако, буквально за несколько минут я осознал, что дело — чрезвычайно плохо, просто бедствие какое-то. И вынужденно ломанулся в направлении мест общего пользования, буквально согнувшись пополам.
Возможно, дальнейшие события пошли бы совершенно другим путём, если бы не ироническая ухмылка одной из перспективных незнакомок, отмеченная мною на бегу. Ну, собственно, ничего удивительного — только что кидал на неё внимательный и томный (как я надеялся) взгляд, и — мгновенная смена устремлений. Я не страдаю особыми комплексами в сфере межполовых отношений, но ситуация меня разозлила.
Жрать надо меньше и не тащить в рот всякую дрянь!
И вот тут меня торкнуло. А какую, собственно, дрянь?
Я не ел за последнее время вообще ничего подозрительного, позавтракал в консульском буфете. Перед выездом мы не обедали, решив сходить в местный ресторан…
Ещё не сформулировав до конца мысль, я волевым усилием вызвал сброс гипнотического состояния — то самое протрезвление, о котором просил меня А.А. и которое, как я успел разобраться, входило компонентом в состав активатора Разметки. И живот немедленно отпустило — муки кишечника оказались наведёнными извне. Не особо задумываясь, я продолжил движение к стоявшему поблизости полевому сортиру, заскочил за угол и аккуратно выглянул оттуда.
Лумиэль резвым, но каким-то деревянно-прыгающим шагом направлялся в сторону автостоянки — похоже, всё было рассчитано на внезапное исчезновение, пока я буду пребывать в месте скорбных раздумий. И что любопытно — иронически глядевшая на меня незнакомка тоже собралась, накинув лёгкую одёжку — что-то среднее между халатом и сарафаном. И двинулась вслед за ним.
Ну что же — я быстро обежал вокруг кирпичного здания туалета и, углубившись в расположенные по границе пляжа кусты начал пробираться в ту же сторону. Сказать что я был зол — это весьма слабо выразить мои чувства. Я, в конце концов, не нанимался служить декорацией шпионским игрищам Старших Товарищей, да и уезжать на нашей машине, со стороны Лумиэля, мягко скажем, не красиво.
32 Кирилл Костин, ночь 17 на 18 июня 2024 года, Москва
…что я и проделываю со всей возможной быстротой.
Руки-ноги сгибаются с трудом, такое ощущение, что отлежал их разом — но постепенно к ним возвращается чувствительность. Я огибаю охранников, мнущихся снаружи от двери — они по-прежнему медленнее меня. Хотя уже не настолько, как раньше, когда я входил. Замедление окружающей реальности, вызванное действием ‘плеера’ имеет несколько иное качество. Я эту разницу чувствую, но пока не могу сформулировать — не до этого.