— Так ведь тысяча пятьсот девяносто девятый от рождества Христова. Первое апреля, а для проклятых папистов — одиннадцатое [7].
— А сколько сейчас времени? — спросил уже Миша.
Джон достал из сундука тряпочку, в которую были завернут хронометр, на котором была лишь одна стрелка — часовая. Времени было около половины четвертого, что он нам и сообщил. Я посмотрел на часы на своем запястье — они показывали час восемнадцать. Джон спросил меня дрожащим голосом:
— Алекс, скажите, что это такое?
— Наручные часы, — и я снял их и поставил правильное время; Джон не переставая крестился. Я протянул их ему. — Примите их, пожалуйста, в дар.
— Но я не могу принять столь дорогой подарок. Те часы, которые у меня, я нашел у капитана галеона, чему был несказанно рад. Они стоят баснословно дорого. А ваши — вообще волшебство.
— Они будут работать еще года полтора или два, потом цифры пропадут. Только не жмите на эти кнопки; потом я вас научу с ними обращаться.
Джон прижал руку к сердцу и низко поклонился, а Володя, который успел уже переставить свои "офицерские" на новое время, напомнил:
— Джон, ваш рассказ нас очень заинтересовал. Прошу вас, продолжайте!
6. Испанское пророчество
Наш хозяин перекрестился, пробормотал "Lord, have mercy upon us"[8], и вновь заговорил:
— Я продал и дом, и харчевню, купил на вырученные деньги каравеллу, назвал ее «The Otter» — «Выдра» — и, получив каперский патент, отправился в самостоятельный вояж на Тихий океан. На Карибах уже действовали корсары — в основном французские, да и испанцы ходили, как правило, с эскортом, так что "Выдра", скорее всего, прожила бы относительно недолго. А на Тихом океане напугать испанцев смог разве что вояж "Золотой лани", но он был на тот момент единственным.
Как и мой бывший капитан, я обошел Южную Америку и прошел через тот же пролив[9]. Как и тогда, проход был весьма непростым — сильнейший ветер, высокие берега с обеих сторон, не слишком дружелюбные индейцы… Да и путь вдоль Южной Америки запомнился постоянными штормами, но продвигались мы достаточно быстро, и через достаточно короткий отрезок времени, западнее Перу, мы увидели наш первый испанский галеон.
Пушки наши были дальнобойнее, выучка наших людей на высоте, и мы, как обычно, подошли к врагу на расстояние выстрела. Наш бортовой залп достиг цели; ответные выстрелы испанцев плюхнулись в море футах в пятистах, а мы тем временем чуть отошли, повернулись другим бортом, и дали еще один залп. Испанец попытался спастись бегством, но мы его быстро догнали. В самый последний момент, испанец сделал залп уцелевшими орудиями, и — увы — четыре испанских ядра достигли цели. Мы пошли на абордаж, но драться не пришлось — испанцы побросали оружие.
"Санта Рита", так именовалась наша добыча, шла в Панаму с грузом золота и серебра, частично в слитках, частично монетами, частично еще не переплавленными статуэтками, кольцами, браслетами и кольей весьма искусной индейской работы. Кроме того, в капитанской каюте мы нашли несколько шкатулок с крупными изумрудами и ювелирными изделиями из них. Может, вы обратили внимание на серьги обеих моих дам…
Был там и ром — мы его как раз пьем. Провианта было не так много, но в его число входили несколько мешков пататов. С этим корнеплодом мы познакомились, когда «Золотая лань» вставала на ремонт в одной из южноамериканских бухт. На всякий случай, я распорядился их пока не трогать — да и большинство моих матросов не имели представления, что это за овощ. А вот мясо — частично вяленое, частично свежее — пришлось весьма кстати — моим матросам надоела солонина, а рыба, которой изобиловали местные моря, была у них не в почете.
Но самое ценное, что мы там нашли — карты тихоокеанского побережья Америки, от Огненной Земли до обеих Калифорний[10]. Эта карта была в тысячи раз лучше, чем то, что я нарисовал по памяти после вояжа на Золотой Лани.
Увы, сама "Санта-Рита" получила столь значительные повреждения, что ее пришлось затопить. Допросив оставшихся в живых членов команды, мы вежливо попросили их прогуляться по доске, после чего приняли решение следовать к морским путям между Новой Испанией и Генерал-Капитантством Филиппины, которые капитан "Санта-Риты" весьма учтиво указал нам на карте. Но сначала нужно было залатать наши пробоины. И мы, ознакомившись с нашей новой картой, отправились к острову Кокос; он находится примерно в трехстах милях до берегов Центральной Америки, и мы понадеялись, что нас там не обнаружат. Действительность превысила наши ожидания — на острове было достаточно пресной воды, росли сладкие дикие фрукты, бегали одичавшие свиньи, что позволило нам питаться свежим мясом. Легкая и прочная бальза, так хорошо подходившая для ремонта, а также более твердые породы дерева для обшивки, росли здесь в изобилии, так что не прошло и двух недель, как мы залатали наши раны. Но пришлось остаться чуть на подольше — неожиданно начались ветер и сильный дождь — такое обычно означает, что недалеко бушует ураган.
А когда мы пошли дальше, мы наткнулись на галеон "Санта-Исабель", шедший из Манилы в Санта-Лусию[11]. В результате шторма, он отбился от кораблей эскорта, и к тому же потерял две мачты, ядра, и часть пушек. После первого же бортового залпа, испанец спустил флаг. Его груз состоял в том числе из шелка из Китая, специй из далекой Индии, драгоценных пород дерева из азиатских джунглей. А еще на нем оказались пассажиры — богатая аристократическая сеньора и ее дочь лет двенадцати. Мать нас игнорировала, а вот девочка умоляла нас оставить им с мамой жизнь, и я чуть было не дрогнул. Я взял с собой из Англии два десятка лишних матросов именно на случай, если нам удастся захватить испанский галеон для продажи на родине, и у меня была мысль отправить "Санта-Исабель" на остров Кокос, где бы его отремонтировали и подготовили к возвращению в Англию; на него можно было бы погрузить более тяжелую часть добычи с обоих галеонов, чтобы "Выдра" не теряла скорости и верткости.
Но осмотр корабля, поврежденного ураганом и нашими ядрами, показал, что он вряд ли выдержит переход из Тихого в Атлантический океан. Кроме того, мои офицеры напомнили мне, что на острове мы нашли следы недавнего пребывания людей, которые, вероятно, заходили туда для пополнения запасов мяса. А это грозило нам преждевременным раскрытием нашего присутствия в этих водах, что привело бы к целенаправленной охоте за нами, которая ничем хорошим бы не кончилось.
И, наконец, женщина на корабле, как известно, к несчастью, и нам с трудом удавалось защитить наших пленниц от похоти команды. Мы поселили их в каюте Неда Бейтса, моего лейтенанта, который переселился в мою, и поставили охрану из матросов, которых я знал еще по "Золотой лани". Но две ночи подряд другие матросы не только ломились к пленницам, но и начали драться за право первыми обладать "коровой и теленком" — "конечно, после капитана и лейтенанта".
Поэтому я распорядился перегрузить все ценное на нашу "Выдру", затопить галеон, и пригласить не только команду "Санта-Исабель", но и обеих пассажирок прогуляться по доске.
Джон вздохнул и продолжил:
— И когда эта сеньора, держа дочь за руку, делала свои последние шаги, а под ней акулы рвали на части несчастную команду галеона, она повернулась к нам с выражением брезгливости на лице и сказала на неплохом английском:
"Сеньоры пираты, Господь не простит вам убийства невинного ребенка. Он в своей милости открыл мне, что всех вас ожидает скорая и ужасная гибель. Всех, кроме двоих — вас, капитан, и вас, лейтенант; я слышала, как вы не дали вашему зверью надругаться не только надо мною — что было бы еще полбеды — но и над моей девочкой. Если вы раскаетесь в своих поступках и перестанете грабить и убивать безвинных людей, то Господь помилует вас двоих."
Все остолбенели. Ходили слухи, что многие испанки и цыганки — ведьмы, и, если проклянут, пиши пропало. А дама перешла на испанский, который я тоже немного знал:
"Пилар, пойдем, девочка моя любимая, и да упокоит Господь наши души!" — и они, взявшись за руки, смело шагнули в море.
Джон еще раз перекрестился и продолжил:
— Не думаю, что это было проклятие, скорее, та сеньора увидела наше будущее. До сих пор, картина того, как они с дочкой шагают с корабля к акулам, стоит у меня перед глазами. Но команда быстро оправилась от испуга, тем более, что мы захватили весьма неплохой груз. Кроме того, в кубрике, где жили две дамы, мы обнаружили этот столик и эти стулья, а также кое-какие драгоценности. Общий вес, казалось бы, был не столь велик, но, вкупе с тем, что мы взяли у Перу, наш корабль был перегружен. И, как говорится, если Господь хочет тебя наказать, он первым делом отнимает ум. Нам бы вернуться поскорее в Англию, но, посовещавшись с офицерами, мы приняли решение пограбить еще и направились к точке примерно в ста морских милях от Санта-Лусии; именно там, по словам покойного капитана "Санта-Исабель", как правило, проходят манильские галеоны.
И, после этого, фортуна повернулась к нам задом. Точнее, Господь решил наказать нас за наши грехи.
[7] В 1582 году, папа Григорий XIII прибавил к календарю десять дней, и правило, согласно которому года, которые делятся на сто, но не на четыреста, более не были високосными — тот самый календарь, которым мы пользуемся и сегодня. Англия приняла этот календарь только в 1752 году.
[8] Господи, помилуй!
[9] Ранее считалось, что Дрейк обошел мыс Горн, и пролив Дрейка между Южной Америкой и Антарктикой назван в его честь; но, судя по судовому журналу, он на самом деле прошел Магеллановым проливом.
[10] Нижняя Калифорния — полуостров, до сих пор принадлежащий Мексике, к югу от ныне американского штата Калифорния. Верхняя Калифорния включала в себя теперешние штат Калифорния, Неваду, Аризону, и частично Колорадо и Нью-Мексико.
[11] Историческое название Акапулько в сегодняшней Мексике.