От него несло псиной, этот запах я мог почувствовать даже сквозь пыль. Мокрая собака.
Оборотень давил на автомат, быстро прижимая его ко мне и пытаясь убрать единственную преграду между моим лицом и его зубами. И я сделал то, что пришло в голову — нажал спуск. Грохот прямо над моим левым ухом, и раскалённые гильзы весело начали вылетать прямо в глотку этой собаки.
Мгновенно оборотень отпустил автомат и отпрыгнул назад, рыча и отплёвываясь. Я же, получив свободу, сел и вновь начал стрелять, уже не пытаясь встать, просто не успевая. Мне едва удалось попасть. Тварь метнулась в сторону так быстро, что я просто не поспевал за ней, но каким-то чудом всё же попал.
Но вот незадача, оборотень словно и не заметил ранения. Я успел всадить в существо пули две или три прежде, чем автомат с сухим щелчком оповестил меня, что магазин закончился. Это услышал и оборотень, которому это будто послужило сигналом к нападению. Он бросился ко мне и… не успел допрыгнуть. С другого конца коридора открылся шквальный огонь.
Господи, это было очень вовремя…
Я буквально почувствовал облегчение, опустившееся на меня. В такие моменты ты любишь своих людей больше всех на свете и готов расцеловать их за спасение.
Чтоб не попасть под шальную пулю, я лёг на пол, быстро откатываясь поближе к стене в угол в то время, как оборотень, дёргаясь от каждого попадания, бросился к окну. Даже не заметив меня, на четырёх лапах допрыгнул к окну, но в последние мгновение споткнулся и просто вывалился через оконный проём на улицу.
Мимо меня пробежали Француз с Гребней. Я тоже, не теряя зря времени, подскочил, уже запихивая новый магазин в автомат, после чего высунулся вслед за ними в окно. И уже в три ствола мы начали стрелять по оборотню, который довольно резво прыжками пересёк двор и скрылся в подворотне. Только хвостом и вильнул напоследок.
Мы смотрели на подворотню, где он скрылся, немного опустив автоматы. Повезло нам, что он убежал? Или наоборот, сейчас сюда приведут всю братию? В любом случае, надо было сейчас очень быстро убегать.
— Что это… — только было начал Француз, как за нашей спиной грохнул выстрел.
Не сговариваясь, мы резко обернулись и, только завидев перед собой силуэт, несильно разбираясь, что перед нами, открыли огонь.
Ещё один оборотень.
На наше счастье.
Неловко бы вышло, окажись этот силуэт Пулей. Но он умный парень, понимал, что ни в коем случае нельзя стоять на линии возможного огня даже своих союзников.
Весь шквал пуль обрушился на тварь. И как выяснилось, пули всё же могут его достать, просто их нужно значительно больше, чем обычно. Эта тварь могла бы нас, трёх идиотов, что отвлеклись на другого оборотня, просто вытолкнуть в окно, но Пуля был тут как тут.
Попав под огонь, оборотень было бросился к нам, перебирая всеми четырьмя лапами и, видимо, рассчитывая на быстрый рывок, но едва ли смог преодолеть хотя бы половину пути. Под шквалом пуль, который выбивал из него слишком скромные фонтанчики крови, оборотень быстро замедлился, запнулся и рухнул на пол, немного проскользив по нему уже мёртвой тушей.
И первым сообразил, что надо делать, Гребня. Бегом он оказался около оборотня, после чего достал пистолет и выстрелил ему в голову. Не единожды, до тех пор, пока затвор не оказался в крайнем положении.
Только после этого, казалось, он успокоился, а у оборотня теперь зияла огромная дыра в голове.
Глава 103
Я окинул взглядом разрушенный коридор. Всё в отметинах от пуль. В центре коридора, словно маленькая баррикада, лежали куски бетона, деревянных балок, краски и штукатурки. Облако от провала в потолке пусть немного и рассеялось, но всё равно чувствовался этот густой тошнотворный запах пыли. Здесь словно был ожесточённый бой, и выглядело это как хроники какой-нибудь войны из горячих точек.
— Что за хуйня? — пробормотал Француз. Я в первый раз слышал, чтоб он вообще матерился.
— Это оборотень, — ответил я. — Одна из версий его.
— Версий? Так их ещё и много? — покосился он на меня.
— Есть такие, что ты не отличишь их от людей.
— И они питаются людьми? — спросил Пуля, держась за грудь и не выпуская из рук «Орла».
— Нет, очень навряд ли. Те, кого я знал, питались как обычно.
— Ты знал их?!
— Было дело, — не стал отрицать я и кивнул на Пулю. — Ты как?
— Кажется, мне сломали ребро.
— Надо уходить, — заключил Гребня. — Сюда могут вернуться.