К счастью, ожидание продлилось всего полчаса, но это были едва ли не худшие полчаса в его жизни.
Она пришла, и с ходу начала рассказывать ему про Пилу, и про ее отца, и про родственников, и про этого, одновременно гремя кастрюлями и выставляя на стол еду. Потом огорошила известием, что ей опять придется уйти, потому что Пилу нужно срочно напоить успокаивающим отваром, иначе она не уснет, а у нее дома нужных трав нет.
Она устроила на кухне полный разгром в поисках запрятанного Дорминдой подальше от греха макового семени, и начала готовить отвар. Таш с усмешкой наблюдал, как Рил, ругаясь сквозь зубы, яростно кромсала ножом пучки сухой травы, и совершенно отчетливо понимал, что ему больше ничего не надо в этой жизни. Только бы она была рядом. Все равно, как. Даже, все равно, с кем. Только бы была.
Конечно же, он не отпустил ее к Пиле одну. (Нечего девушке шастать одной по ночам.) И, выходя из двора, опять заметил две мелькнувшие и растворившиеся в темноте тени. Сейчас было не до них, но на этот раз он обратил на них внимание.
Глава 7.
– Идиот! Кретин! Недоумок! Кто вас просил? Как вы могли вообще до такого додуматься?
В кабинете верховного жреца центрального ольрийского храма в буквальном смысле гремели громы и молнии. Его светлость метался по небольшому кабинету, как тигр по слишком маленькой для него клетке, а под потолком кружились в танце крупные шаровые молнии. Что же касается грома, то голос его светлости звучал ничуть не тише, отчего новый секретарь господина Тито-са, отчетливо слышавший каждое слово сквозь тяжелую дверь, предпочел временно оставить свои обязанности и незаметно исчезнуть от греха подальше.
Сам же верховный жрец находился в совершенно неподобающем его сану положении, но это его в данный момент совсем не волновало. Он думал только о том, достаточно ли крепка дубовая столешница его письменного стола, чтобы, в случае чего, защитить его от прямого попадания шаровой молнии. По всем расчетам выходило, что недостаточно, и Тито-с трясся, как осиновый лист, моля богиню защитить своего верного раба от разгула стихии.
– Я же вам сто раз приказывал действовать осторожно, а не как слон в посудной лавке! - Белый жрец наконец прекратил бесполезные метания и остановился рядом со столом. - Что вы можете сказать в свое оправдание?
– Простите, ваша светлость! - Жалобно проблеял верховный жрец. - В мои расчеты вкралась ошибка!
– И еще какая! - Снова вскипел его светлость. - Я же объяснял, я же вам тысячу раз говорил, что она сентиментальная дура! Ее сентиментальность по утрам просыпается раньше, чем она сама! Неужели вы не могли предвидеть, чем закончится ваша идиотская попытка угробить ее с помощью чумы?! Только тем, что она со всех ног бросится защищать тех, к кому она успела привязаться, а, учитывая ее проклятую чувствительность, это уже наверняка половина города!
– Но вы же утверждали, что она все забыла, и не сможет вспомнить! - Пискнул Тито-с, решивший, что самое время попробовать перевести стрелки и снять с себя хотя бы часть вины.
Ход был неудачным, потому что белый жрец снова разъярился.
– Свигров змей и все его отродья! Демоны вас побери, Тито-с, вы действительно такой дурак, или прикидываетесь! Она ничего не вспомнит до тех пор, пока не сможет пробить заклятие, которое я на нее наложил! То есть, если ей не придется колдовать на каждом шагу, и она будет жить жизнью обычного человека с его мелкими печалями и заботами.