Покончив с сыром, Маси принялась за засахаренные фрукты и, слизывая с пальцев крошки, с иронией заметила:
— Неужели? Англичанин был у Жерве в руках, но тем не менее ты помогла ему бежать.
— Я ничего такого не…
— Это сделала ты, — тоном, не допускающим возражения, сказала Маси. — Возможно, тебе и удалось одурачить Жерве, но не меня. Англичанин взорвал дверь и выбрался наружу.
Лианна нахмурилась, вспомнив вчерашнее признание Шионга.
— Англичане уже давно знают о порохе.
Маси с подозрением взглянула на нее.
— А почему ты не сказала Жерве, что вы поженились с Лонгвудом в Ле-Кротой?
— Жерве хладнокровно убил бы его, а мы могли бы получить выкуп.
— Выкуп? Ха! — понимающе усмехнулась Маси. — Скорее всего, ты любишь этого англичанина. Впрочем, ничего удивительного: он красив как бог и, без сомнения, великолепен в постели, — казалось, она говорила это сама себе. — Да, я знаю, что значит любить человека так сильно, что готов сделать для него все, что угодно.
— Любовь здесь совершенно ни при чем, — продолжала защищаться Лианна. — Он мог утонуть в подземелье.
— Как раз это от него и требовалось.
Лианну до глубины души возмутила такая жестокость. Она так разволновалась, что к горлу опять подступила тошнота. Кое-как подавив ее, Лианна напомнила себе, что Маси переживает исчезновение Жерве и беспокоится о своем будущем.
Маси сунула ей под нос блюдо с отличными солеными оливками.
— Поешь что-нибудь. Ты бледна как смерть.
Лианну чуть не вырвало. Она резко оттолкнула от себя тарелку.
— У меня совсем нет аппетита.
Маси подозрительно взглянула на нее.
— Зачем ты здесь? Теперь за меня должны заплатить выкуп?
— Конечно же, нет, — поспешно ответила Лианна. Она с мужем еще не говорила об этом, но она была уверена, что Ранд думает точно так же. — Как только Жерве придет за тобой, ты будешь свободна.
— Свободна! — фыркнула Маси. — Свободна вернуться в разваливающийся дом Лазаря в Трамкуре?
— До прихода Жерве ты вольна жить в Буа-Лонге.
— Что ты имеешь в виду? — Маси положила в рот оливку. Ее глаза в этот момент были похожи на темные влажные маслины.
— С тобой будут обращаться, как с благородным гостем.
Маси с неожиданной силой схватила Лианну за запястье.
— Этого недостаточно, — ее дыхание было горячим и солоноватым. — Лазарь — мертв. Буа-Лонг принадлежит Жерве.
— Возможно. А возможно, и нет, — Лианна один за другим оторвала пальцы Маси от своей руки.
— Что ты хочешь сказать? Что…
Запахи еды, духота, горячность Маси в конце концов сделали свое дело. Пробормотав извинения, Лианна быстро вскочила на ноги. Зная, что ей не добежать до своей комнаты, она бросилась к ночному горшку и, опустившись возле него на колени, выплеснула туда содержимое своего желудка. Потом, схватив салфетку, Лианна вытерла лицо и поднялась; ноги ее дрожали.
Она медленно повернулась к Маси и удивилась произошедшей с ней перемене. Жена Жерве сидела, словно пораженная громом. Гневное, застывшее лицо Маси напомнило Лианне василиска[27] из легенды. Тишину нарушало лишь учащенное дыхание Лианны; кровь стучала у нее в висках.
Наконец Маси пришла в себя и вскочила на ноги, опрокинув столик:
— Будь ты проклята! Ты — беременна!
— Когда ты об этом узнала? — в голосе Ранда слышалась боль и плохо скрытое раздражение.
Лианна рассматривала рыцарей в зале, слуг, щенков, возившихся под столом, не смея поднять глаза на своего мужа.
— Когда, Лианна?
— Я… стала догадываться несколько недель назад.
— Несколько недель?!
Его кулак с грохотом опустился на стол. Недалеко от них остановилось несколько человек и с любопытством уставились на Ранда. Схватив Лианну за локоть, он торопливо повел ее в комнату позади зала.
Его гнев передался и ей. Лианна вскинула голову, глаза ее сверкали.