Однако чужаки — кто бы они ни были, ангелы или демоны, — остановили, удержали его, и в конце концов Арион понял, что его люди, все семеро, живы и им ничто не угрожает. Ему повторяли это так часто, что он наконец смирился и снова покорно пил снотворное зелье.
Арион попытался сесть — и тотчас все вокруг заколыхалось, глаза заволокла отвратительная муть. Когда зрение прояснилось, он обнаружил, что снова лежит, неуклюже раскинувшись поперек тюфяка, и тяжело дышит. Медленно и очень осторожно он постарался повернуться на бок.
Комната, где он лежал, была совсем крохотная, зато с окном, в которое задувал соленый ветерок с моря. «Слишком уж приятный запах для преисподней», — подумал Арион. Над ним выгнулся высокий потолок, перечеркнутый массивными балками. Между балок, казалось, безмолвно парили тени, невесомые духи, быть может, его ангелы-хранители. Может быть, он все-таки в раю?..
Дверь открылась. Зачарованно повернув голову, Арион смотрел, как один из бесплотных ангелов, парящих под потолком, обрел плоть и беззвучно вплыл в комнату. Небесное видение, неземная красота, восхитительный поток медно-рыжих волос. Ангел отчего-то был в тартане.
Арион сдвинул брови. Тартан — это очень важно. Куда важнее, чем само видение. Ангел подошел к нему, распростертому на тюфяке, и стал молча и угрюмо разглядывать его.
Ангельский тартан был скреплен на плече серебряной брошью. Обернутый вокруг талии, прихотливыми мягкими складками он ниспадал почти до самого пола, скрывая платье. По ткани глубокого темно-синего цвета были пущены изумрудные, серые, лиловые полоски. Охотничий тартан, в котором так легко спрятаться от чужих глаз в лесу.
Значит, незнакомка в тартане — вовсе не ангел, а обычная земная охотница.
— Очнулся? — спросила она, ухитрившись в одно это слово вложить целую бездну чувств: презрение и ненависть, насмешку и угрозу.
Арион резко сел. Жгучая боль пронзила плечо, и перед глазами снова все поплыло. Стиснув зубы, он боролся с позорной слабостью и, когда она все же отступила, ощутил смутное торжество. Одеяло соскользнуло. Арион тяжело дышал. Однако ангел в тартане, при ближайшем рассмотрении оказавшийся женщиной, не обратил на это внимания. Женщина все так же в упор смотрела ему в лицо.
Теперь Арион вспомнил все. Теперь он знал, где находится и кто эта женщина. Иначе и быть не могло. В тот же миг Арион остро осознал, что он безоружен. А его заклятый враг носит у пояса, в складках тартана, массивный посеребренный кинжал. И уж наверняка сумеет пустить его в ход.
Женщина все так же пристально, цепко глядела на него. Похоже, она угадала его опасения. Прекрасные губы незнакомки изогнулись в недоброй усмешке.
Все так же усмехаясь, ангел в тартане шагнул ближе. Пышные волосы, которые в бою на морском берегу были небрежно заплетены в косу — господи, когда же это было: вчера, сегодня? — сейчас привольно рассыпались по плечам, словно облачая женщину золотистым плащом. Ветерок из окна шевельнул роскошные пряди, и они заиграли медно-алыми искрами. Теперь, при свете солнца, Арион сумел разглядеть и глаза незнакомки — мучительно знакомые глаза цвета…
— Виски, — сказал он вслух.
Женщина изумилась не на шутку — по крайней мере, на миг.
— Есть у тебя виски, Лорен Макрай? — осведомился Арион, привалившись спиной к стене.
Она молчала, остолбенело глядя на него.
— Я ведь не ошибся, верно? — продолжал Арион, с притворной невозмутимостью отводя от нее взгляд. Одеяло соскользнуло еще ниже, открывая его наготу. — Ты же — Лорен Макрай, так? Или теперь уже — Лорен Мердок?
Ангел в тартане одарил его ледяной усмешкой — такой странной, совершенно несовместимой с этим прекрасным лицом в пылающем ореоле золотисто-рыжих волос. Лорен отошла к столику, который стоял у самой двери, раньше Арион его не заметил.