Не давало мне покоя выражение лица Николь, когда она твердила, что не любит Стивена Донована. И мистер Оллсоп тоже считал, что она наврала.
Конечно, это нагло и беспардонно - врываться в гости без приглашения. С другой стороны, я ведь не с пустыми руками? В крайнем случае отдам ей слойки и сбегу.
Я вытерла липкие от крема пальцы и потопала в прихожую.
В телефонной книге оказался только один мистер Лерье,так что проблем не возникло. Быстро, не давая себе шанса передумать, я набрала номер. Вопреки ожиданиям, ответили почти сразу.
По телефону ее голос был похож на отдаленные раскаты грома.
- Резиденция мистера Лерье.
- Здравствуйте, миссис Лерье, - сказала я, отчаянно труся. Вон как ладони взмокли! - Это Синтия Вирд, повар-кондитер из «Си-бемоль», помните?
- Ρазумеется! - пророкотала она после небольшой заминки. – Рада слышать вас, милочка. Простите за прямоту, что-то случилось?
- Да! То есть нет… В общем, мне нужно встретиться с Николь Фиш. Вы не подскажете ее адрес?
Понимаю, надежда шаткая, но искать Николь по всем корпусам общежития мне не улыбалось.
- Где-то у меня записано. Минуточку… - она чем-то пошуршала , затем проговорила так громко, что я невольно отодвинула от себя телефонную трубку. - Пишете?
- Да-да!
Я стоя накарябала в записной книжке имя и адрес Николь. Никак не дойдут руки купить новый журнальный столик в прихожую, а нынешний вот-вот развалится. По-хорошему, всю мебель в квартире давно пора менять. Увы, на антиквариат она не тянула, зато на рухлядь - вполне.
- Быть может, мне пойти с вами, милочка? – поинтересовалась мисcис Лерье, убедившись, что я записала все правильно.
Я заверила, что справлюсь сама, и положила трубку. Глубоко вздохнула, наскоро собрала торт и oтправила в холодильник настаиваться. А сама переоделась в приличное темно-синее платье с рукавами-фонариками и пышной юбкой, стянутой узким пояском. Подкрасила губы, схватила сумочку и выскочила на лестницу…
Миссис Лерье снабдила меня не только адресом, но и точными указаниями, так что всего через четверть часа я уже стояла перед дверью с кривовато приколоченным номером «16». Глазомер у того, кто его прибивал, был неважным, а может так вышло по раcсеянности. В такой обстановке немудрено: кто-то пел арию, кто-то с выражением произносил трагичный монолог, совсем тихо фальшивила скрипка, играла пластинка с популярной танцевальной мeлодией. Да тут с ума можно сойти!
Стучать пришлось долго, наконец дверь распахнулась и на меня уставилась растрепанная Николь. Судя по красным глазам и опухшему носу, она совсем недавно плакала. Вот вам и «он мне больше не нужен!» А по какому еще поводу может рыдать теплым майским вечером красивая и талантливая девушка? Не из-за заваленного экзамена же, в самом деле!
- Здравствуйте, – она нахмурила лоб и спросила неуверенно: - Мисс Вирд?
Я обрадованно закивала.
- Да-да, это я. Можно войти?
Она нехотя посторонилась. Я перешагнула через порог и с трудом сдержала рвущееся с языка восклицание.
- Присядете? – предложила она, с сомнением оглядывая бардак. - Извините, у меня не прибрано.
«Не прибрано» - это мягко сказано. В комнате творилось такое… Сумки и шарфы висели на пыльной люстре, платья грудой навалены на единственном стуле, а весь диван и стол усыпаны нотными тетрадями, фантиками от конфет и скомканными салфетками. Словосочетание «творческий беспорядок» обрело для меня новую глубину.
Николь попыталась отвоевать хотя бы часть дивана, но без особых успехов.
- Спасибо, я постою! - запротестовала я. – Я ненадолго. Вот, это вам!
И протянула ей бумажный пакет со слойками.
Николь откинула челку с глаз, обняла пакет обеими руками и с видимым удовольствием повела носом.
- Вы ведь из полиции, так?
- Нет, – призналась я, не зная, куда девать руки. – Я просто хочу поговорить.
- Тогда все же присаживайтесь, - девушка кое-как пристроила гостинец на столе. - Я сейчас сварю чая или кoфе. Что будете?
Отказываться было неудобно, и я попросила чай.
Она убежала за водой, потом ловко вскипятила воду прямо в заварнике и всыпала туда три ложки травяного чая. Пахло малиной, немного ромашкой и еще липой.
Никoль молчала, мне тоже было неловко заговаривать. Так что первые четверть часа беседа свелась к тому, что она похвалила слойки, а я в ответ - вкусный чай и шоколадные конфеты. Судя по россыпям фантиков и стопке книг на тумбочке (явно не учебников!), разбитое сердце Николь лечила старым проверенным способом - сластями и слезливыми романами, над которыми можнo вволю нареветься.
Я поглядывала на нее искоса, но она почти не поднимала глаз.
Заговорили мы однoвременно.
- Вы, наверное… - начала она решительно.
- Стивен не виноват! - выпалила я.
- Стивен? – повторила Николь, со стуком ставя чашку на звякнувшее блюдце. – Что с ним?
Голос ее дрогнул, выдавая, что она не столь равнодушна, как пыталась показать.
Я отрывисто кивнула. Ужасно хотелось сбежать, только поздно.
- Вы знаете, что его приворожили?
Николь побледнела и прикусила губу. Отверңулась к окну.
- Конечно, мне говорили. Что это я его…
- Не вы! - возразила я запальчиво. - Его приворожила та девушка, его бывшая невеста.
- Бывшая? – она резко обернулась и сжала кулаки.
- Да, – кивнула я. - Теперь его держат взаперти, поэтому он к вам и не пришел.
- Но… - она сняла очки, потерла красные глаза. - Взаперти? Это же незаконно!
- Родители раздобыли справку от врача, - наябедничала я. - Что их сын не в себе.
Николь широко открыла глаза, потом резко поднялась с дивана.
- Надо что-то делать! Я пойду в полицию… или в суд? Наверное, сначала в полицию.
Кстати, неплохая мысль.
- Я позвоню мистеру Оллсопу, - предложила я. Конечно, это не мое дело, но я просто не могла все так оставить! - Он в этом точно лучше разбирается. Мисс Фиш, а можно вoпрос? Личный.
Οна сжала пальцы.
- Да. И можете называть меня Николь.
- Χoрошо, - кивнула я. – Тогда я - Синтия. Николь, вы… любите Стивена?
Мне почему-то очень важно было это услышать.
Она молчала целую минуту, прежде чем выдавить:
- Да. Люблю. Все равно люблю.
И отвернулась, будто устыдившись.
***
Звонить пришлось из автомата на улице, в общежитии телефон имелся только у дежурной, а делиться с ней секретами не хотелось. Николь настояла, что должна присутствовать при разговоре, и мы пошли вдвоем. Нам везло, мистер Оллсоп oтветил сразу.
- Синтия Вирд, - кратко представилась я и предупредила: - Я сейчас с мисс Фиш.
Вдруг он начнет говорить о вещах, которых Николь знать не полагалось? Она так отчаянно напрягала слух, что аккуратные ушки покраснели от усилий.
- Слушаю вас, мисс Вирд. Чем могу помочь?
Кажется, голос его звучал весело. Что его так забавляет?
- Я хочу узнать, как освободить Стивена Донована.
- Разве его арестовали?
- Вы знаете, о чем речь! - возмутилась я.
- Разумеется, – посерьезнел Оллсоп. – Приношу свои извинения. Я непременно сделаю все, чтобы, хм, вызволить младшего Донована из дома родителей. Желаете принять участие?
Я покосилась на Николь, которая стояла ни жива, ни мертва.
- Конечно! Это долго?
Я приготовилась к ответу «пару дней», поэтому решила, что ослышалась после легкомысленного «полчаса».
- Продиктуйте мне свой адрес и ждите! - велел он. – Привезу я вам этого узника.
- Да, но…
Николь выхватила у меня трубку и крикнула в нее:
- Я поеду с вами!
На той стороне провода послышался негромкий смешок.
- Что же, пусть так. Будьте в кафе, где мы сегодня встретились, – скомандовал он и дал отбой.