Сердце ее бешено билось, когда она с прерывистым вздохом сбросила халат, скользнула под одеяло и вытянулась рядом с мужем. Прижавшись к нему, Джоан с нежностью прошептала:
— Я люблю тебя… я люблю тебя…
1
— Все еще любишь? После целой недели супружеской жизни?
Веселые огоньки плясали в глубине его слегка сощуренных глаз, когда он ласкающим движением убрал золотистые шелковые пряди волос, упавшие на лицо жены.
— Не смейся надо мной, Эрвин. — Голос Джоан задрожал.
— Я и не думал. — Он мягко улыбнулся, привлек ее к себе, затем уложил на спину и лег рядом, опираясь на локоть так, что их тела соприкасались почти вплотную. Густые черные волосы спадали ему на лоб, и в изгибе его рта читалось заманчиво-соблазнительное обещание, когда он слегка провел пальцем по губам Джоан.
Ее глаза наполнились слезами. Она никогда бы не подумала, что сможет полюбить кого-то так сильно, что это чувство будет причинять ей боль. Или даже вызывать страх. Последние десять лет она никого и ничего не боялась. Всегда твердо знала, чего хотела, и всеми силами старалась это заполучить. И вот сейчас из-за минутного безрассудства, дорогостоящего каприза оказалась на грани катастрофы.
— У тебя что-то случилось, — тихо спросил Эрвин, чуть нахмурившись. — Скажи мне, дорогая.
Нет! Только не теперь. Не раньше, чем она сама разберется во всем. Даже если сейчас это кажется почти невозможным. Презирая себя за эту, хотя и вынужденную ложь, испытывая отвращение к звуку собственного дрожащего голоса, она пролепетала:
— Ничего серьезного… Только… то, что происходит с нами, пугает меня, Эрвин. — По край ней мере, сказанное было правдой.
Прежде это не пугало ее. Она с радостью приняла как должное восхитительный подарок судьбы — его любовь, на которую ответила взаимностью. Но сейчас Джоан испытывала страх, потому что боялась потерять ее. Она сомневалась, что любовь Эрвина окажется настолько сильной, чтобы смириться с тем, что она собиралась сказать ему.
Неужели ее счастье исчезнет с такой же лег костью и быстротой, как и появилось? Джоан была столь безоглядно счастлива в последнее время, что не могла даже представить себе такую возможность.
С трудом сдерживая слезы, она старалась рас смотреть в темноте выражение лица Эрвина. Затем еле слышно произнесла:
— Понимаешь, я все еще не могу поверить, что ты полюбил тридцатилетнюю разведенную женщину. Ведь ты мог выбрать любую! — Джоан попыталась улыбнуться, но это ей не удалось, и она закрыла глаза. Сердце учащенно забилось, когда она почувствовала, как губы Эрвина осушают слезы на ее мокрых ресницах.
— Мне не нужна была другая, — сказал он, и голос его слегка дрогнул. — Я захотел тебя с того самого момента, как впервые увидел. Правда, это произошло при очень тяжелых обстоятельствах, но у меня было такое ощущение, что я давно тебя знаю. Возможно, потому, что Том много рассказывал о тебе. Едва взглянув, я понял, что мечтаю провести с тобой всю оставшуюся жизнь…
Это произошло полтора месяца назад на похоронах Тома. Несмотря на угнетающую обстановку, которая неизбежно возникает вокруг подобного печального события, Джоан было достаточно одного взгляда, чтобы понять: Эрвин — единственный человек, способный заставить ее нарушить обет, данный самой себе. А ведь она решила никогда больше не поддаваться эмоциям, которые могут привести к зависимости от какого бы то ни было мужчины.
Только один взгляд, но он изменил всю ее жизнь. Она сама изменилась.
Эрвин с нежностью привлек ее к себе и обнял так, словно бы она была самой большой драгоценностью на свете.
— Я не хотел ни одну из тех выхоленных гарпий, которые постоянно твердят о возвышенном, а у самих нет ни души, ни ума.