Его большой палец нашел напрягшийся в ожидании ласки сосок и осторожно погладил темно-вишневый бутон.
Беатрис показалось, что она сейчас лишится чувств от охватившей ее страсти, которая грозила затянуть ее в свой омут с головой.
Она прильнула к сильному телу Шейна и поняла, как ему сложно сохранять остатки самообладания и не наброситься на нее прямо здесь. Она чувствовала, как Шейна затягивает тот же омут страсти.
Резким движением Беатрис повернулась к Шейну. Он в недоумении замер, боясь, что одним словом или жестом она сейчас разрушит то, что возникло между ними.
Но Беатрис взяла в ладони его лицо и прижалась к его губам. Они опаляли, как солнце Кипра, о котором Беатрис грезила в детстве.
В них была сладость фруктов и терпкость молодого вина. Шейн ответил на поцелуй Беатрис, и она почувствовала, что больше не может сдерживать свою страсть. Она отстранилась от Шейна и посмотрела в его глаза. В неверном свете фонаря они казались темными провалами на его лице, но в самой глубине этой пропасти Беатрис увидела желание, с которым уже не мог совладать никто. И ничто.
— Сейчас, — тихо сказала она.
Больше не нужно было слов. Все слова уже были сказаны. Теперь были лишь два тела, которые переплетались, танцуя древний танец влечения и страсти.
Беатрис целовала лицо Шейна: веки, высокие скулы, крепкий подбородок, ранние морщинки. Его руки, сильные и нежные, подняли Беатрис над полом. Он прижал ее спиной к стене. Его умелые пальцы были, как казалось Беатрис, всюду. Одним движением она расстегнула «молнию» на его брюках.
— Сейчас! — повторила она, прижимаясь к Шейну.
Он отодвинул шелковый треугольник трусиков Беатрис и вошел в нее.
Словно палящее солнце пустыни оказалось запертым в маленькой прихожей особняка. Им казалось, что мир вокруг сходит с ума от страсти. Беатрис не чувствовала, что стена за ее спиной холодна, что она впивается ногтями в спину Шейна. Они стали одним целым, они двигались в одном ритме, пытаясь слиться, соединить свои тела.
Солнце пустыни стремительно входило в зенит, свет его был уже нестерпимым, и Беатрис закрыла глаза. Ей казалось, что наслаждение, которое она испытывала, нельзя уже терпеть, но каждый новый вдох, каждое новое движение Шейна вело ее выше… и еще выше…
И вот солнце догнало Беатрис и взорвалось в ее теле огненным цунами.
Беатрис услышала, как застонал Шейн, прижимая ее послушное тело к себе. Он все еще не размыкал рук, как будто боялся упасть без нее. Беатрис хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно, чтобы ее ноги обвивали талию Шейна, а руки — его шею. Чтобы она чувствовала на своей щеке его горячее дыхание. Чтобы его нежные пальцы играли с ее волосами.
Чтобы не нужны были слова.
Наконец Шейн поставил ее на пол и нежно провел рукой по щеке. Их глаза встретились, и Беатрис почувствовала, как страсть с новой силой разгорается в ней.
— Спальня на втором этаже, — хрипло сказал Шейн.
— Это слишком далеко. Я остаюсь здесь.
Их губы вновь встретились.
Глава 9
Беатрис проснулась утром в отличном настроении. Во-первых, впервые за много дней за окном светило солнце, а во-вторых, ночь прошла без кошмаров. Правда, справедливости ради следует заметить, что этой ночью она почти не спала. И все же чувствовала себя просто отлично.
Кажется, Элен оказалась права, подумала Беатрис. Ничего ужасного не произошло. А если так пойдет и дальше, через год я, возможно, немного пожалею о том, что придется расстаться с Шейном. Кстати, а где он?
Беатрис приподнялась на огромной кровати: Шейна рядом не оказалось. Не было и его одежды. Только махровый халат лежал на пуфике.
Странно, как он умудрился встать, что я не заметила этого? Обычно я очень чутко сплю.
Да, совсем меня измотали эти дни. И эта ночь.
Беатрис усмехнулась.