Может я глючу? Может, имеет смысл посмотреть на саму книгу, а не на ее отражение в чьих-то глазах… Моргнув, я опустила голову… и в ужасе отдернула от страницы руку.
— Что это? — ахнула беспомощно, не веря своим глазам.
Вместо голого и возбужденного мужчины, во всю ширину страницы красовалась черно-белая фотография возбужденной и почти полностью голой… меня.
Вольготно расположившись в том же самом кресле, «я» закинула одну ногу на подлокотник, вторую отставила чуть в сторону, демонстрируя крошечную юбку-подвязку. Что было под юбкой, не было различимо — темнеющее пространство закрывала мужская рука, тянущаяся из-за пределов страницы. Причем, судя по выражению «моего» лица, рука эта доставляла мне бооольшое удовольствие.
Господин ректор тоже ахнул, потерявшись на мгновение, и тут же грозно зашипел мне в лицо, сжимая пальцы вокруг моих щек.
— Так ты еще и порнозвезда! Хотя чему я удивляюсь…
Рванул книгу из-под моей руки, закрыл ее и развернул — прочитать обложку. Расхохотался — так зло и презрительно, что я чуть не расплакалась.
— «Запретный Плод»! — кривя рот, он нарочито растягивал слова, будто зачитывал название перед большой аудиторией. — «Сто пятьдесят эксклюзивных, исключительно обольстительных фотографий юной Элайзы, только что познавшей вкус порока».
Борясь со слезами, я замотала головой.
— Я… я не порнозвезда… Эта зачарованная книга… она… она…
…показывает то, что мы хотим увидеть — хотела продолжить я, рациональной частью мозга уже догадавшись, в чем дело… Я увидела позы секса, которые меня на тот момент интриговали, увидела мужской орган, который до сегодняшнего дня был для меня загадкой…
Ректору же все это было неважно — он просто хотел меня! И поскольку посмотрел в книгу первым — раньше, чем я успела опустить голову! — увидел в ней именно это — меня. В тех позах, в которых он, вероятно, меня часто и представлял…
Но он даже слушать не стал.
Сминая страницы, он пролистывал книгу вперед и вперед, все дальше и дальше открывая глубины порока «юной Элайзы» — которую только что на люстре не поимел безликий мужчина с гладким, мускулистым торсом и красивыми руками в черных перчатках…
На последней фотографии — где Элайзу поставили раком на заднем сиденье сверкающего хромировкой автомобиля (удивительно похожего на кабриолет господина ректора) и сфотографировали, раздвигающей руками ягодицы, он не выдержал, зарычал, скомкал страницу и выдрал ее из книги…
Потом подхватил за меня талию, мэтр Вельфор грубо закинул себе на плечо и понес куда-то в глубь помещения, за перегородку, отделяющую класс от подсобки…
— Я еще церемонюсь с ней… Давно бы трахнул… Это ж надо, какая шлюха оказалась… — бормотал он себе под нос, давя слова сквозь зубы.
Поняв, что сейчас все кончится совсем не так романтично, как я себе представляла свой первый раз, я забрыкалась, забила по его спине руками, но он лишь встряхнул меня, вдавливая животом в свое плечо… Перехватил поудобнее и понес дальше, в темноту — будто первобытный человек в свою пещеру…
— Даже не думай теперь ломать из себя недотрогу… — продолжал рычать, подходя к темному провалу в стене, который я увидела вверх тормашками, из-под его руки.
А еще я увидела свою сумочку, которую он прихватил с собой, зажав ее локтем — вместе с книгой…
Там! Там спасение! Я ведь взяла с собой фиал с жидкостью, способной усыпить сознание мужчины! Надо только дотянуться, вытащить стекляшку, открыть и дать ему понюхать!
Вытянув руку, я смогла дотянуться до мягкого бока сумочки, и как раз в тот самый момент, когда нас с ректором окутал зеленоватый свет из сканирующего устройства, нащупала замочек…
— Восемнадцать Олги Мэнс, — назвал незнакомый мне адрес — в тот самый момент, когда я умудрилась все же открыть сумочку …
Где же он, где?.. Открыв наконец сумочку, зажмурившись от страха, я рылась в ее мягких недрах, пытаясь нащупать фиал. Наконец схватила что-то похожее по форме, вытащила, зажав в руке, открыла глаза…
Черт! Помада!
Нас обоих тряхануло — открылся портал, и мэтр Вельфор уверенно ступил в него, крепко сжимая меня за бедра, будто боялся потерять…
На мгновение затошнило — обычное дело при переходе, особенно если делать это в положении вниз головой. А потом я буквально физически ощутила, что оказалась в другом месте. Запахи, звуки, игра света — все было другим… Более мягким, более… благородным.
— Добро пожаловать домой, ваше сиятельство… — раздался приветливый мужской голос, и тут же осекся — видать, увидел мою задницу не плече у мужчины, которого только что поприветствовал.
Он действительно приволок меня в свою «пещеру», с изумлением поняла я. Но зачем? Мог ведь просто перекинуть меня через стол в подсобке, на котором лежали папки и канцелярские принадлежности для уроков, и грубо поиметь, раз уж так уверился в том, что я шлюха…
Зачем тащить меня к себе домой? Зачем подвергаться опасности сплетен, преследования законников — ведь какой бы важной персоной «его сиятельство» ни являлся — изнасилование есть изнасилование, пусть я и простолюдинка! Свои же домашние проболтаться могут…
Подтверждая мои подозрения, встретивший нас почтенный мейр с бакенбардами проводил меня взглядом, высоко подняв брови… И я уже подняла было руку — показать жестами, чтоб вызывал Стражей…
Как вдруг остановилась, потрясенная внезапным, до дрожи пронзительным осознанием, что все это… не просто так.
Буквально все — и растущая поминутно одержимость ректора мной, и его обостренная реакция на мою физиологию — на мой запах, на общее состояние страха и возбуждения…
Не то, чтобы мне показалось это странным — нет! «Странно» — это был давно пройденный этап. Все было гораздо хуже, чем просто «странно».
Искрясь и играя одной мне видимыми красками, между мной и похитившим меня мужчиной накалялась… магия.
— Боже мой… — прошептала я. Как же я сразу-то не догадалась!
Момент, когда я могла закричать, позвать на помощь, был все равно упущен, и пока Габриэль нес меня на второй этаж, я закрыла глаза, позволяя ведьминской натуре овладеть мной — оценить и разложить по полочкам составляющие заклятья, под которым мэтр Вельфор, без всякого сомнения, находился…
Как происходило уже не раз, перед моим внутренним взором раскрылась Великая Книга Ворожбы — видение, доступное только природным магам. Замелькали страницы, сами по себе перелистываясь, зарябили в глазах витые буквы заклинаний и рецептов зелий…
И вдруг все остановилось, замерло — раскрывшись там, где обнаружились ингредиенты и особенности витающего в воздухе заклятья.
«Кровь, слюна, пот и любовные соки…» — медленно читала я, выключившись из реальности, где меня собирался изнасиловать мужчина, которому я отдала бы всю себя и так — если бы он любил меня, а не просто хотел поиметь, как последнюю шлюху… — «Сие есть четыре ступени необратимого заклятья Даамор, сотворенного Великими Предками для самых любящих, самых верных друг другу пар, для мужчины и женщины, чьи тела хотят друг друга, а души жаждут сплестись воедино. Дабы навеки привязаться один к другому всем существом — обменяйтесь вышеозначенными жидкостями в течение трех дней и трех ночей — и не будет меж вами преград. Не сможет один жить без другого, не будет у одного тайн от другого, и не сможет женщина зачать без своего мужчины…»
— Нет-нет-нет… — распахнув глаза, лихорадочно шептала я, начиная видеть всю картину…
Так вот о чем они перешептывались и перемигивались эти чертовы ведьмы, вот что хотели сотворить со мной!
Слюна! — я целовалась с ним.
Кровь! — прикусила себе язык, а потом укусила его за палец.
Пот! — он водил рукой по книге, которую до того трогала вспотевшими пальцами я!
Процесс уже задействован — и Габриэль уже реагирует на меня так, будто знает изнутри и снаружи… Ревнует, хочет обладать мной, видеть меня, запереть у себя дома, наплевав на все условности и закон… Черт, он зовет меня по имени, и я его тоже — пусть пока только у себя в голове…