— В замке я чувствую себя как дома, — сказала она. — Если я хочу чаю, я прошу, и все!
— Да, конечно, — снова смутилась Джульет. — Я просто подумала…
Она осеклась, и Эстелла огляделась, по-видимому, чтобы убедиться, что они одни.
— Скажите, — спросила она, подавшись вперед, — я слышала, ваши… э… отношения с Терезой наладились?
— Мы с Терезой хорошие друзья, если вы это имеете в виду, — несколько сухо ответила Джульет.
— Конечно, конечно! Именно это я и имела в виду. Это хорошо. Она вас приняла! А это самое важное, правда?
Джульет молча наклонила голову.
— Однако я не только об этом хотела поговорить с вами, Розмари. Я… э… я хочу вам кое-что рассказать о Лоре Уэстон!
Джульет напряглась.
— Тереза мне уже немного рассказала о своей предыдущей компаньонке, сеньора, — вежливо произнесла она.
Все поведение Эстеллы, то, как она, словно невзначай, назвала ее по имени, а также почти материнский тон подразумевал доверие, которого Джульет почему-то не чувствовала.
— Полагаю, да. В конце концов, она была в совершенном восторге, когда Лора поставила себя в глупое положение перед герцогом. Однако думаю, в этом деле я могла бы проявить чуть больше сочувствия.
— Не понимаю, при чем тут я, сеньора, — сказала Джульет, чувствуя легкий приступ тошноты.
— Не понимаете? Ах да. Как бы то ни было, я должна вам рассказать о неприятной дилемме, перед которой оказалась Лора. Видите ли… — Эстелла снова огляделась, — видите ли, дорогая, Лора была довольно… как бы это сказать?.. э… привлекательной девушкой и… привыкла, что за ней ухаживают мужчины. — Она негромко засмеялась. — В конце концов, американцы славятся своим умением ухаживать за женщинами, не так ли? Во всяком случае, когда она сюда приехала, готовая завести роман, и познакомилась с герцогом, она ошибочно приняла интерес герцога к ее работе за нечто гораздо более личное.
— Как жаль! — сухо пробормотала Джульет.
— Жаль, не так ли? — Эстелла произнесла эти слова как можно более сочувственно. — И конечно, когда герцог понял… что она… к нему неравнодушна, ему ничего не оставалось, как только уволить ее. — Она вздохнула и сделала выразительный жест. — Разумеется, для нее это не было трагедией. Они с Терезой никогда не ладили. Их отношения и в лучшие времена были бурными, так что ее отъезд все восприняли как благо.
Она встала, критически рассматривая свои элегантные босоножки.
— Но вы, Розмари, вы другая! Она любит вас, привязана к вам, и я искренне верю, что благодаря вам она сделает значительный шаг вперед, и особенно хорошо, что вы с самого начала дали решительный отпор этой противной Мадисон! Я, впрочем, никогда ее не любила, и чем скорее она будет уволена, тем лучше!
— Спасибо за добрые слова, — сказала Джульет, прикусив губу. — Это… все? Потому что, если…
— Нет. Нет, Розмари, это не совсем все! — Эс-телла сжала губы, очевидно подыскивая нужные слова. — Дело в том, что я приезжала сюда вчера, когда вы уехали с герцогом! Консуэло мне сказала.
Джульет с самого начала знала, что разговор придет к этому. А теперь она оцепенела.
— Ну да, — обронила она тихо. Эстелла снова сжала губы:
— Дорогая моя Розмари, у меня нет ни малейшего желания вас оскорблять, но… боюсь, вы можете попасться в ту же ловушку, что и бедная Лора!
— Я не думаю… — начала Джульет, но ее прервали.
— Подождите, пожалуйста! Я знаю, что вы разумная девушка, Розмари, но, как я уже сказала, герцог из тех мужчин, кого женщины находят неотразимыми…
На этот раз Джульет перебила Эстеллу:
— Сеньора! Могу вас успокоить! Я прекрасно понимаю ваше положение и положение герцога.