АВЕРКОВ.
Аверков всегда гордился тем, что не терял головы ни при каких обстоятельствах. Даже там, "за речкой", он ни разу не мучил себя вопросами: "Как быть?" или "Что делать?" Тогда, будучи еще сержантом-срочником, он зарекомендовал себя надежным исполнителем, способным выполнить поставленные командованием родного артполка, те задачи, которые обычно и ставят перед топографами. Был под обстрелами, однажды приходилось вырываться из засады, приходилось отражать нападения. И никогда не было повода впадать в мистику. Вся та потусторонняя хрень, которой увлекаются излишне впечатлительные люди, его совершенно не интересовала. И может быть потому, что те нештатные ситуации, в которые он попадал, нельзя было считать "полной дупой", потребности в религии у него не возникло. Учеба в Военно-Топографическом Училище в Ленинграде, тоже обошлась без "чертовщины". Ну а служба в СибВО, протекала плавно и без ЧП. К имеющимся бытовым трудностям, капитан относился философски. Правда в последнее время, в стране много чего происходило ранее необычного, в том числе и повальное увлечение мистикой и религиями, но Руссиян решил с ума не сходить. Увлекались в основном "чертовщиной" весьма странные личности, на чьих лицах крупными буквами было написано — ?идиот". Всяким там экстрасенсам, он тоже не спешил верить, ибо подозревал в них обыкновенных мошенников. Конечно, в экспедициях приходилось видеть и необычные вещи, в том числе и знахарей со знахарками, успешно лечивших своих пациентов, но объяснял он достигнутые положительные эффекты просто. Мол есть у людей природный талант к целительству, плюс унаследованные от кого-то практические ЗНАНИЯ и приемы, которые нормальный врач, вполне способен освоить.
Все это так, но сейчас Руссиян пытался разобраться именно с "чертовщиной". Четкое ощущение, что внутри его поселился кто-то разумный, возникло тогда, когда он ставил своим людям задачу. И ощущение это до сих пор не прошло. Этот "кто-то", пытался прочесть его мысли и подчинить его волю. В то, что он сходит с ума, капитан не верил. Ситуация конечно была тяжелая, но не настолько, чтобы ум за разум зашел. Да и сходят с ума тогда, когда выхода для себя не видят. Правда, ситуация не позволяла слишком долго задумываться о своих ощущениях. Капитана больше интересовало два вопроса: чем питаться в пути и какой темп перехода выдержат его люди. И тут, "внутренний обитатель" заговорил! Засевший в Руссияне тип предлагал свою помощь!
"Внутренний голос", раскритиковал решение капитана двигаться руслом Балыгтыг — Хема. Он говорил, что образованная оползнем запруда, может быть прорвана в любой момент, и тогда вал воды, просто смоет людей, которым некуда будет убежать. Взамен он предлагал двигаться по горной тропе, ведущей через перевал Чжяб-Даба. Такая тропа, огибающая вершину с отметкой 2152.0, действительно существовала. И еще "внутренний голос" предлагал, начинать движение прямо сейчас, не дожидаясь рассвета.
— Дождь еще не скоро пройдет, и земля под ногами суше не станет. Если сидеть на месте и непонятно чего ждать, то повторным толчком, вы будете похоронены. Выводи людей сейчас, пока еще есть возможность идти горными тропами. Не бойся ночи! Я сумею найти нужный путь при любых условиях!
То, что говорил засевший внутри его тип, было разумным, правда, как он найдет путь в кромешной мгле, он не пояснил.
— Эти места не сильно изменились за прошедшие века. Тропы, по которым предстоит пройти тебе, намного старше твоей державы. И я найду нужный путь в этих местах, хоть при свете дня, хоть под покровом тьмы!
"Я отвечаю за жизнь и здоровье находящихся рядом людей. Я не имею права обманывать их доверия".
— Поверь мне, я прекрасно знаю, как дорого доверие тех, кто идет за тобой. И я знаю, как легко его потерять, если заводишь соратников в беду. Я предлагаю тебе выход из беды. И медлить тебе нет смысла. А о цене за помощь, мы поговорим, тогда, когда беда останется позади.
"Ну, смотри приятель! Я прекрасно понимаю, что тебе мой организм нужен живым и здоровым. Иначе бы ты не уговаривал меня. Если мои люди пострадают из-за тебя — желаемого не получишь! Я сумею погубить себя так, чтобы ты после этого не гулял на воле!"
— Их погубит разве что собственная глупость, но я за нее не в ответе. Поэтому, хочешь их сберечь — заставь их жить по твоим приказам. А я свои обещания, всегда выполняю!
Вот такой странный диалог прошел в голове Руссияна. Подумав еще немного, он решил действовать по варианту, который предложила, засевшая внутри его тварь. Здесь и выбора особого не было, да и дальнейшее пребывание на месте, без всяких действий, ослабит волю людей. Нет уж, пусть лучше рассчитывают свои силы на переход, чем шансы на гибель.
— Народ! Высиживать нам здесь до утра нечего! Пока не стало совсем плохо, выходим прямо сейчас. Дорогу, я прекрасно знаю. Порядок движения такой, гражданские идут в середине колонны. Якименко! Дохляков — впереди колонны, сильных — замыкающими. В движении не курить! Все перекуры на привале. Всем все понятно? Раз вопросов нет, значит вперед!
ДУХ УМЕРШЕГО.
Я прекрасно видел, что сотник, совершенно недавно стал начальником над этими людьми. Может Руссиян и хорош, но люди его, никогда не видели, каков он во время настоящей беды. А значит, большого доверия к нему не испытывали. Того доверия, которое заставляет воина, не задумываясь, выполнять любой отданный приказ. Они не спорили с ним, лишь потому, что боялись остаться в ловушке. Они очень хотели оказаться от этого места подальше, а Руссиян отдавал те приказы, которые они сами желали. Самое трудное для сотника начнется тогда, когда люди вымотаются. Вот тогда сомнения в правильности принятого решения, у них и появятся. И если Руссиян хорош — он эти сомнения задавит. А если очень хорош — то они у людей не возникнут. Посмотрим, насколько хороши его люди!
Я вел Руссияна в кромешной тьме, по той тропе, которую ясно видел сам. А его люди шли за ним. Ошибиться я не боялся. Мне не нужны были карты, чтобы пройти там, где я хотя бы один раз прошел. Сейчас наш отряд был еще полон сил и не голоден, поэтому ропота или ворчания я не слышал. К тому же я сразу задал правильный темп движения. Шли без особой спешки, но и не медленно. И хорошо, что командир вырос там, где тоже были горы. Я помню, как трудно привыкали жители равнин к переходам по горам. Слишком широкий шаг, неправильно поставленная стопа., непривычная для них манера посадки на коне — все это приводит к быстрой усталости в походе. А нам нежелательно было медлить. У отряда нет ни продуктов, ни оружия, ни инструмента. Сейчас это нам дает выигрыш в быстроте передвижения. Но уже через сутки, люди захотят есть. Как я понял, охотиться так, как обычно охотились мы — они не умеют. Впрочем, разбушевавшаяся стихия, разогнала все зверье в округе. Так что на охоту тратить время бесполезно. Сейчас их спасение в быстроте и выносливости.
Где то через час после начала движения, подземные толчки повторились. Мы не только ощутили дрожь земли. До нас донесся страшный грохот сходящей лавины. Теперь, даже тому, кто мог сомневаться в правильности принятого решения, стало понятно — уходить надо было сразу. Я чувствовал то облегчение, которое произошло в душах людей. То, что командир поступил правильно, теперь знали все. И это очень хорошо. Для Руссияна хорошо. Подчиненным полезно убеждаться раз за разом, что начальник всегда прав. И тут я уловил насмешливую мысль сотника: "А если не прав — смотри пункт первый!" Видимо, это какая-то шутка, понятная для урусов. Но ее смысл я понял. И если он и дальше будет так настроен, то поход закончится удачей. Главное, чтоб не сдались люди. И я надеюсь, что народ, сумевший дойти до своего Последнего Моря, не склонен унывать в беде. Иначе, было бы обидно, что лучшие воины Вселенной, уступили слабакам и нытикам.