Это, несомненно, был Майкл Стоун, потому что его сходство с сестрой было поразительным.
— Правильно, теперь я и сама вижу. Извини меня, Эви, — сказала, мило покраснев, дама в малиновом платье. На вид ей было около сорока лет и она была на редкость привлекательной.
— Ничего, мы уже закончили, — ответила Эванджелина. — Позволь представить тебе мистера Робертса. А это Уинни Уэйден, моя компаньонка и невестка Питера Уэйдена. А также мой младший брат Майкл и кузина Фредерика д’Авийе.
Дети дружелюбно поздоровались с ним. Эллиот, испугавшийся было, что его разоблачат, вздохнул с облегчением.
— Я уже ухожу, — сказал он.
— Я провожу вас, — сдержанно произнесла Эванджелина Стоун.
Эви. Ему очень понравилось ее имя.
— Будьте осторожны, мистер Робертс, — сказала Уинни Уэйден. — Дождь усилился, и дорогу совсем размыло. Я была у приходского священника и едва добралась оттуда до дома. Наш кучер сказал, что за свои пятьдесят семь лет он ни разу не видел подобного ливня. Надеюсь, вы, мистер Робертс, приехали верхом? Экипаж едва ли проедет сегодня по этой дороге.
Экономка ждала их в холле, держа в руке шляпу Эллиота. В этот момент распахнулась входная дверь и в холл, ссутулившись, вошел пожилой человек в длинном черном плаще. Отложив в сторону шляпу, экономка принялась стаскивать с него промокшее пальто. Это был дворецкий Болтон, который ездил в соседнюю деревню навестить только что разрешившуюся от бремени замужнюю дочь.
— Я ее так и не видел! Доехал до ручья, но мост затопило. Судья Эллоуз крикнул мне с другого берега, что она и ребенок чувствуют себя хорошо. А потом я целых два часа помогал вытаскивать застрявшие в грязи экипажи.
— В вашем-то возрасте? Вы с ума сошли! — воскликнула экономка. — Выпейте-ка лучше горячего чая вместе с мистером Робертсом, который тоже промок до нитки, иначе оба схватите воспаление легких!
— Да уж, сэр, — сказал дворецкий. — Я на вашем месте не пустился бы сейчас в дорогу.
Словно в подтверждение его слов дождь припустил еще сильнее, безжалостно барабаня во входную дверь. Сквозь узкое окошко возле двери за завесой дождя нельзя было разглядеть даже подъездной дорожки. Не говоря уже о дальней перспективе.
Из гостиной в холл вышел красивый юноша, которого Эллиот недавно видел танцующим в кружевной косынке.
— Это Огастес, старший сын миссис Уэйден, — представила его Эванджелина.
Гас пожал руку Эллиоту.
— Мистер Робертс приехал, чтобы позировать для портрета, — объяснила она. — А теперь он собирается ехать назад в Лондон.
— Я бы вам не советовал, сэр, — сказал Гас Уэйден.
Эллиот окинул юношу явно одобрительным взглядом. Огастес Уэйден — лет двадцати от роду, высокий, стройный, с такими же, как у матери, золотисто-каштановыми волосами, — был одет даже с некоторым щегольством.
— Лучше бы переночевали здесь. Места у нас предостаточно, а на кухне готовится отличное жаркое, — добавил он.
В этот момент появился еще один мальчик — несомненно, второй Уэйден, которого звали Тео и на совести которого было разбитое стекло. Он с готовностью кивнул, подтверждая слова брата.
Уинни Уэйден улыбнулась младшему сыну и повернулась к мисс Стоун:
— И правда, Эви, пусть мистер Робертс лучше останется. Я скажу, чтобы Тесс поставила еще один прибор, — добавила она, как будто вопрос был уже решен.
— Спасибо, миссис Уэйден, — сказал Эллиот, — но я сегодня не собирался возвращаться в Лондон. У меня есть одно дело неподалеку отсюда.
— Мост ведь затопило водой, — пробормотал дворецкий таким тоном, словно засомневался в умственных способностях гостя.
— Но я не в экипаже. Уверен, что верхом… — начал было Эллиот, но его слова прервало прикосновение теплой руки, взявшей его за локоть.