– Уезжаю послезавтра.
– И куда же?
Взгляд Рэнди рассеянно скользил по поверхности озера.
– В Кейптаун.
– Правда? И мы туда же, – улыбнулась Рианон.
– Леди, не желаете ли кофе? – окликнул их Энди.
Рэнди повернулась, повесила аппарат на плечо и зашагала к машине. Подруги медленно последовали за ней.
– Она симпатичная, – сказала Рианон. – Хорошо, что мы пригласили ее.
– Надо бы записать ее координаты, – согласилась Лиззи. Энди уже спешил к ним с двумя чашками кофе в руках. Лиззи взяла у него чашку, поблагодарила.
– Не за что, Лиззи, – отозвался он. – Жаль, что так вышло со слоном. Но вы не отчаивайтесь, их здесь бродит немало.
Рианон заверила его, что никто и не думает отчаиваться, и спросила:
– Есть у нас шанс снять гепарда?
– Небольшой. Это ночное животное.
Рианон кивнула и, уловив выражение лица Лиззи, сказала:
– Если не возражаете, я схожу поговорю с ребятами. Надо кое-что обсудить.
– Конечно, – улыбнулся Энди и хотел было пойти следом за ней.
– Погоди, – окликнула его Лиззи. Он остановился, обернулся, и она почувствовала, что краснеет. – Ты избегаешь меня?
Он засмеялся, но глаза почему-то оставались безучастными.
– С чего бы?
Лиззи пожала плечами:
– Не знаю. Просто мне так показалось.
Он недолго смотрел на нее, потом сунул руки в карманы и отвернулся.
– Не собираешься ничего сказать? – почти закричала она.
– А что ты хочешь от меня услышать?
Ее лицо напряглось.
– Ну, хотя бы о чем ты сейчас думаешь.
Он снова посмотрел на нее, и она вдруг ощутила тяжесть в груди.
– Честно говоря, – сказал Энди, – думаю, тебе это не нужно знать.
В горле у Лиззи пересохло.
– Почему ты не доверишься мне? – резко спросила она.
– По-моему, – отозвался он, – именно так я поступил ночью.
С этими словами он легонько шлепнул ее по заду, отвернулся и зашагал к джипу, что-то крича Элмору.
Лиззи смотрела, как он удаляется. Она была настолько ошеломлена, что в первый момент даже не могла рассердиться. Потом закрыла глаза, и перед мысленным взором завертелись сцены прошедшей ночи. Когда они втроем занимались любовью, это казалось очень правильным, прекрасным; сейчас же это показалось – точнее, ей показалось, – что все это было грязно, грязно. Групповуха, только и всего. А кто она? Вдова, не знавшая любви со дня смерти мужа и вот теперь узнавшая ее с другими и страшна стыдившаяся этого.
Впервые за долгие месяцы у нее защипало в глазах.
– Мерзавец, – прошипела она, повернувшись к машине спиной. – Как он осмелился так поступить со мной?
Впрочем, Энди, конечно же, не знает, что наделал, не догадывается, насколько чудовищный поступок совершил, как жестоко разбил ту малую толику веры в себя, что у нее еще оставалась. Как ему было догадаться, когда она так тщательно скрывала свою боль? И кроме того, Лиззи сама себя предлагала, почему же она недовольна, что он отнесся к ней как к шлюхе?
Она чувствовала не только ярость, но и усталость. Захотелось приложить ладони ко лбу и сделать глубокий вдох. Сейчас не время думать о Ричарде. Некогда. Сейчас надо думать об Энди, о том, как провести рядом с этим человеком еще несколько часов и не дать ему понять, насколько глубоко он ее ранил. Лиззи затрясло от гнева, когда до нее донесся его смех, но сейчас она ничего не может сделать, она должна участвовать в съемках. А задевать самолюбие парня – не лучший способ заставить его предстать в наилучшем свете.